Антимонопольная политика - Банк бесплатных рефератов, курсовых, дипломных работ

Воспользуйтесь формой поиска по сайту, чтобы найти реферат, курсовую или дипломную работу по вашей теме.

Антимонопольная политика

Особенности российского монополизма

Конкуренция стимулирует технический прогресс, способствует развитию экономики, продвижению отечественных товаров на мировой рынок. Созданию полноценной конкурентной среды в нашей стране мешает засилье монополий, несовершенство антимонопольного законодательства и многое другое.

Монополии существуют во всем мире. Своеобразной монополией в бывшем СССР была командная экономика, построенная на всеобъемлющем директивном планировании, государственном ценообразовании, централизованном распределении материальных ресурсов и по самой своей природе не допускавшая конкуренции ни в одной своей части. Внутри этой экономики существовал монополизм центральных ведомств, министерств и предприятий, которые не были независимыми хозяйственными субъектами. Жизненно важные параметры их деятельности устанавливали Госплан, Госснаб и Госкомцен.

Советской экономике была свойственна непропорционально высокая доля крупных и крупнейших предприятий и чрезвычайно малая доля мелких и средних по сравнению с развитыми странами. В СССР в 1987 г. на одно промышленное предприятие приходилось в среднем 813 рабочих мест, в Венгрии - 186, в Западной Европе - 86. Наиболее высокой была концентрация производства в металлургии, машиностроении, химической и текстильной отраслях. Нередко ту или иную продукцию выпускало одно-два предприятия, которые диктовали свои условия потребителю. Плохое качество товара, завышенные цены или устаревший ассортимент мало сказывались на изменении спроса в условиях постоянного дефицита и отсутствия выбора поставщиков.

Но социалистические монополии существенно отличались от капиталистических аналогов. Капиталистические монополии возникли «снизу» в результате конкурентной борьбы, а социалистические насаждались «сверху» и действовали в тепличных условиях. В монополисты при капитализме прорывается предприятие-лидер, который использует передовые технологии, имеет значительный научно-технический и производственный потенциал. При социализме монополии зачастую появлялись при отсталой технологической базе. Капиталистические монополии, участвуя в международном разделении труда, вынуждены для повышение конкурентоспособности улучшать качество продукции, равняясь на мировые образцы, что положительно сказывается и на внутреннем рынке, социалистические ограничивались в лучшем случае региональными рамками (например, СЭВ).

Специфика российских монополий сказалась и на особенностях законодательного регулирования их деятельности. В капиталистических странах монополии появились, когда уже существовали рыночные отношения, и государство, чтобы воспрепятствовать удушению конкуренции, стало вводить ограничивающие нормы. Российское законодательство о конкуренции разрабатывалось при сильных монополиях и лишь формирующихся рыночных отношениях. Поэтому для нашей страны важно не только ограничивать монополизм и злоупотребления доминирующим положением, добиваться соблюдения правил конкуренции, наказывать за их нарушения, но и создавать конкурентную среду, проявляя политическую волю.

Предприятие признается монополистом, если занимает господствующее (доминирующее) положение на рынке товара, не имеющего заменителей, или на рынке взаимозаменяемых товаров. Такое положение позволяет ему затруднять доступ на рынок другим производителям, диктовать свои условия им и потребителям.

Доминирующим считается положение предприятия, если его доля на рынке определенного товара не менее 65%. Из этого правила есть исключения:

первое - положение предприятия не будет признано доминирующим, если оно сумеет доказать, что, несмотря на превышение 65-процентного лимита, его положение на рынке не является доминирующим;

второе - положение предприятия считается доминирующим даже тогда, когда его доля на рынке определенного товара меньше 65%, если это доминирование выявил антимонопольный орган, исходя из стабильности доли данного предприятия на рынке, из относительного размера долей его контрагентов, а также из ограниченности доступа на этот рынок новых конкурентов.

Если же доля предприятия на рынке определенного товара не превышает 35%, его положение не может быть признано доминирующим, а оно само монополистом.

Антимонопольное законодательство включает в себя законы «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» от 22 марта 1991 г., «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» от 3 июля 1991 г., «О поставках продукции для федеральных государственных нужд» от 13 декабря 1994 г., «О финансово-промышленных группах» от 30 ноября 1995 г., «О естественных монополиях» от 17 августа 1995 г., «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г., «О некоммерческих организациях» от 12 января 1996 г., «О рекламе» от 18 июля 1996 г., «О мерах по защите экономических интересов Российской Федерации при осуществлении внешней торговли» от 14 апреля 1998 г. и др., а также нормативно-правовые акты Президента РФ и правительства.

Сегодня, спустя восемь лет после начала рыночных реформ, антимонопольное законодательство необходимо совершенствовать, преимущественно на основе обобщения правоприменительной практики. Предстоит так обновить правовую базу, чтобы она позволяла надежнее пресекать злоупотребления рыночной властью, ущемление интересов хозяйствующих субъектов, применять штрафные санкции к юридическим и физическим лицам, включая должностных лиц федеральных и региональных органов исполнительной власти и местного самоуправления, лучше регулировать безопасность и качество товаров и услуг. Нужен закон «О защите конкуренции в сфере финансовых услуг».

Для реализации антимонопольной политики, поддержки рыночных структур и предпринимательства, государственного регулирования тарифов в сфере естественных монополий, пресечения монополизма на товарных рынках, создания условий для здоровой конкуренции был создан Государственный комитет по антимонопольной политике, имеющий территориальные управления. Позднее его преобразовали в Государственный антимонопольный комитет (ГАК). Следует признать, что ему не удалось достичь ощутимых успехов в создании полноценной конкурентной среды.

В 1999 г. на его базе создано Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства (МАП). В него вошли также Федеральная служба России по регулированию естественных монополий на транспорте (ФСЕМТ), Федеральная служба России по регулированию естественных монополий в области связи (ФСЕМС), Государственный комитет по поддержке и развитию малого предпринимательства (ГКРП) и, возможно, будет включена Федеральная энергетическая комиссия (ФЭК).

Пока уровень развития конкуренции в нашей стране явно недостаточен. Специалисты называют несколько причин этого: во-первых, приватизация не привела, как ожидалось, к появлению эффективных собственников, которые заботились бы о развитии предприятия; во-вторых, принудительная реорганизация (реструктуризация) предприятий не была использована должным образом, хотя могла бы облегчить массовое образование новых конкурентоспособных хозяйствующих субъектов; в-третьих, малый бизнес так и не получил должного развития.

Во многих странах именно малый бизнес является естественной основой формирования конкурентной среды, полигоном для испытания венчурных технологических и экономических проектов. У него больше возможностей маневрировать капиталом, переключаясь с одного вида деятельности на другой, ниже операционные расходы, у работников выше чувство причастности к делам фирмы и заинтересованность в ее успехе. Даже в условиях повышенного риска малые предприятия охотно берутся за новации, которые они затем могут передать на тиражирование промышленным гигантам.

Как показывает зарубежный опыт, чем выше доля малых предприятий в общем числе хозяйствующих субъектов и численности занятых, тем меньше безработица и выше конкуренция. Однако сегодня темпы роста числа этих предприятий замедлились, занимаются они в основном торговлей и посреднической деятельностью.

Для развития малого бизнеса необходимы доступные кредиты и льготное налогообложение, создание лизинговых компаний, технопарков, бизнесинкубаторов, информационных, консалтинговых и учебно-деловых центров, а также вовлечение малых предприятий в новые сферы деятельности, международные программы сотрудничества. Пока же все это остается благим пожеланием из-за скудости госбюджета, недостатка политической воли у властей, противодействия чиновников, настроенных против рыночных реформ.

Для демонополизации экономики и развития конкуренции специалисты предлагают:

наладить антимонопольный контроль за проведением конкурсов, торгов, аукционов, в том числе при размещении заказов на поставки продукции для государственных и муниципальных нужд (только в 1998 г. финансовые обороты на таких конкурсах и торгах достигли 122 млрд рублей);

ввести жесткие меры против действий региональных властей, препятствующих свободе перемещения товаров и капитала по всей России;

совершенствовать правовое регулирование использования государственных средств для расширения конкурентной среды, снижения концентрации производства и уменьшения ведомственного монополизма;

согласовать антимонопольное законодательство стран СНГ, адаптировать их конкурентную политику к международным принципам и правилам.

Ограничительные меры. Они предусмотрены законом «О конкуренции» и применяются антимонопольным органом к хозяйствующим субъектам, которые нарушают антимонопольное законодательство. Это запреты на монополистическую деятельность и недобросовестную конкуренцию, на действия органов власти и управления, которые могут неблагоприятно сказаться на развитии конкуренции.

Запреты на монополистическую деятельность подразделяются на запреты, направленные против соглашений, ограничивающих конкуренцию, и запреты на злоупотребление предприятиями своим доминирующим положением. Такие злоупотребления являются наиболее типичным (более 60%) нарушением антимонопольного законодательства.

Например, Самарское территориальное управление ГАК рассмотрело дело о нарушении закона «О конкуренции» акционерным обществом «Связьинформ». Его филиал - Самарская городская телефонная сеть потребовала с абонентов плату за переключение их телефонов на новую электронную АТС. Но согласно «Правилам предоставления услуг местными телефонными сетями» в этом случае номера заменяются бесплатно. Такое требование было расценено как навязывание предприятием, доминирующим на рынке услуг связи, условий, дискриминационных для контрагентов. Нарушителю антимонопольного законодательства было предписано прекратить взимание платы за переключение телефонов, а полученные деньги вернуть абонентам.

Довольно часто встречаются такие нарушения, как навязывание контрагенту невыгодных условий договора, несоблюдение порядка ценообразования, согласованные действия предприятий, направленные на ограничение конкуренции. Мониторинг более 200 цен показал, что свыше трети предприятий, занимающих доминирующее положение на рынке, завышают цены на товары и услуги.

Закон запрещает устанавливать монопольно высокие или монопольно низкие цены, изымать товар из обращения с тем, чтобы создавать или поддерживать дефицит или повышать цену, навязывать контрагенту условия договора, невыгодные для него или не относящиеся к предмету договора, включать в договор дискриминирующие условия, которые ставят контрагента в неравное положение по сравнению с другими предприятиями, препятствовать выходу на рынок (или уходу с него) другим предприятиям, побуждать контрагента отказываться от заключения договоров с отдельными покупателями (заказчиками), несмотря на то, что есть возможность произвести или поставить нужный товар.

ее устанавливает доминирующий на рынке данного товара хозяйствующий субъект (производитель), чтобы компенсировать необоснованные затраты, вызванные недоиспользованием производственных мощностей, и (или) получить дополнительную прибыль за счет снижения качества товара.

цена приобретаемого товара, установленная доминирующим на рынке данного товара покупателем с целью получить дополнительную прибыль и (или) компенсировать за счет продавца свои необоснованные затраты;

цена, сознательно установленная доминирующим на рынке данного товара продавцом на уровне, приносящем убытки от продажи, для того чтобы вытеснить конкурентов с рынка.

Наиболее стабильно действует запрет на установление монопольных цен, хотя и здесь немало проблем. В частности, «Временные методические рекомендации по выявлению монопольных цен» от 21 апреля 1994 г. предлагают одновременно использовать концепцию ограничения прибыли и концепцию сравнения рынка. Применение первой концепции осложняется тем, что производственные затраты необходимо устанавливать с учетом того, что производственные мощности могут быть исчерпаны. Но при общем спаде производства в России это нереально. Так же нереально выяснить действительную себестоимость, прибыль и рентабельность предприятия в условиях господства бартера и «черного нала». Поэтому предпочтительной оказывается концепция сравнения рынков, в рамках которой антимонопольному ведомству не нужно проверять производственные показатели предприятия-монополиста, достаточно на основе внешних факторов выявить монопольно высокие или монопольно низкие цены.

Сейчас в России чаще практикуются монопольно высокие цены, а в странах с развитой конкуренцией - монопольно низкие, иногда даже демпинговые. Российский монополизм проявляет свое антиконкурентное поведение преимущественно в отношениях с потребителями или поставщиками, а не с конкурентами. Но по мере развития конкуренции повышается вероятность применения монопольно низких цен: мощные многопрофильные компании благодаря перекрестному субсидированию за счет прибыльности одних секторов могут занижать цены на продукцию других и тем самым блокировать конкурентов. В этой части особенно необходимо контролировать финансово-промышленные группы.

Среди ограничивающих конкуренцию следует выделить, во-первых, соглашения, которые препятствуют доступу других предприятий на рынок; во-вторых, отказы от заключения договоров с определенными продавцами или покупателями; в-третьих, соглашения по разделу рынка по территориальному признаку или ассортименту реализуемой продукции, по кругу продавцов или покупателей; в-четвертых, ценовые соглашения.

Контроль за усилением экономической концентрации. Наряду с запретами на заключение вредных для конкуренции соглашений и на злоупотребление доминирующим положением для борьбы с ограничением конкуренции применяется контроль за экономической концентрацией. Она возникает:

в результате создания, реорганизации или слияния предприятий и объединений;

когда появляется возможность для группы организаций проводить на рынке согласованную политику. Согласно закону «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», если предприятие достигает определенного порога по объему операций, оно обязано получить согласие антимонопольного органа на свои действия (предварительный контроль) или уведомить его о них (последующий контроль).

Предварительно контролируются, во-первых, создание, слияние и присоединение коммерческих организаций, объединений, союзов и ассоциаций, если их активы превышают 100 тыс. МРОТ; во-вторых, ликвидация и разделение (выделение) государственных и муниципальных унитарных предприятий, активы которых превышают 50 тыс. МРОТ, если это приводит к появлению предприятия, доля которого на товарном рынке превышает 35% (за исключением случаев, когда предприятие ликвидируется по решению суда).

Кроме этого, предварительное согласие требуется, когда:

лицо (группа лиц) приобретает акции (доли) с правом голоса в уставном капитале хозяйственного общества, если оно (она) получает право распоряжаться более чем 20% таких акций. Это требование не распространяется на учредителей хозяйственного общества при его образовании;

одно предприятие (группа лиц) получает в собственность или пользование основные производственные средства либо нематериальные активы другого предприятия и балансовая стоимость имущества, составляющего предмет сделки, превышает 10% балансовой стоимости этих средств и активов предприятия, отчуждающего имущество;

лицо (группа лиц) приобретает права, позволяющие определять условия ведения предпринимательской деятельности предприятия или функции его исполнительного органа.

В этих трех случаях предварительное согласие нужно, если суммарная балансовая стоимость активов лиц, участвующих в сделках, превышает 100 тыс. МРОТ, или одним из них является предприятие, внесенное в реестр хозяйствующих субъектов, доля которых на рынке определенного товара превышает 35%, или приобретателем является группа лиц, контролирующая деятельность этого предприятия.

При создании нового хозяйствующего субъекта учредители освобождены от предварительного контроля, однако они должны уведомить антимонопольный орган о создании предприятия в 15-дневный срок после регистрации. В случае, если создание новой фирмы ведет к ограничению конкуренции, МАП может потребовать от учредителей восстановить первоначальные условия. Если же они опасаются антиконкурентных последствий своих действий, то могут обратиться в МАП до регистрации и получить соответствующее заключение.

Новое для российского антимонопольного законодательства понятие «группа лиц» конкретизирует взаимоотношения между материнской и дочерней компаниями, т. е. при проведении государственного контроля за сделками антимонопольный орган рассматривает не только стороны, непосредственно участвующие в сделке, но и те организации, которые контролируют приобретателя или сами подконтрольны ему.

Российское антимонопольное законодательство не разрешает действия или сделки, в результате которых возможно установление или расширение рыночной власти коммерческой организации, если негативные антиконкурентные последствия не компенсируются повышением ее конкурентоспособности на внутреннем и международном рынках. Поэтому контроль не мешает интеграции российских предприятий для конкуренции с зарубежными фирмами.

Создание, слияние, присоединение или ликвидация коммерческих организаций и приобретение акций нередко проходят с нарушением антимонопольного законодательства. Например, администрация Кировской области создала унитарное государственное предприятие «Кировфармация», включив в него ранее самостоятельные аптеки, магазины «Оптика», фармацевтическую фабрику, аптечную базу и контрольно-аналитическую лабораторию. «Кировфармация» была наделена функциями государственного управления, контроля и надзора за деятельностью аптечных учреждений независимо от их форм собственности. ГАК усмотрел в этом нарушение закона «О конкуренции» и предписал ликвидировать незаконно созданную структуру. Мингосимущество приняло решение о разделении «Кировфармации» на самостоятельные хозяйствующие субъекты со статусом юридического лица. Сейчас большинство аптек работает самостоятельно, они увеличили товарооборот и расширили ассортимент лекарств.

В целом контрольная деятельность антимонопольного ведомства пока недостаточно эффективна. Оно не привлекает отраслевые министерства к проведению конкурентной политики в отраслях, не имеет следственных полномочий (в отличие, например, от японской Комиссии по добросовестной торговле), ему трудно получать требуемые сведения. Соглашение между ГАК и Госналогслужбой об обмене информацией и содействии друг другу практически не выполняется. Суды не применяют статью Уголовного кодекса, в соответствии с которой виновный в установлении монопольных ограничений конкуренции может быть лишен свободы на срок от 2 до 7 лет. Статья не работает еще и потому, что предприниматели не готовы подавать жалобы и взаимодействовать с правоохранительными органами, а антимонопольное ведомство не проявляет активности в подаче исков о таких нарушениях.

Запрет на недобросовестную конкуренцию. Под ней понимаются действия, направленные на приобретение преимуществ, которые противоречат законодательству, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и которые причинили (могут причинить) убытки конкурентам или нанесли ущерб их деловой репутации. Речь идет о распространении ложных, неточных или искаженных сведений, способных причинить убытки либо нанести ущерб, введении потребителей в заблуждение относительно характера, способа, места изготовления, потребительских свойств и качества товара, а также о некорректном сравнении собственного товара с аналогичной продукцией конкурентов. К недобросовестной конкуренции также относится получение, использование, разглашение научно-технической, производственной, торговой информации или коммерческой тайны без согласия владельца.

Растет интерес предпринимателей к защите деловой репутации предприятия и правовой охране товарных знаков от их незаконного использования. Так, швейцарская фармацевтическая компания «Мерк, Шарп и Доум Идеа» обратилась в Государственный антимонопольный комитет с заявлением о том, что ее оригинальный препарат в качестве дженерика производит словенская фирма «КРКА» и распространяет в России под своей торговой маркой. При этом в рекламе она не сообщает о его побочных эффектах и противопоказаниях, что вводит в заблуждение потребителей, создает угрозу их здоровью и наносит ущерб финансовым интересам компании «Мерк». Компании «КРКА» было предписано прекратить нарушение антимонопольного законодательства.

Запреты на действия органов власти и управления, которые могут неблагоприятно повлиять на конкуренцию. Развитие рыночных отношений предполагает устранение прямого вмешательства государственных органов власти в деятельность предприятий. Законом запрещено принимать нормативные акты и совершать действия, которые ограничивают самостоятельность предприятий, создают дискриминирующие или благоприятные условия для одних в ущерб другим и тем самым ограничивают конкуренцию, ущемляют интересы предприятий или граждан.

Однако власти субъектов Федерации и органы местного самоуправления допускают многочисленные нарушения, в частности необоснованно предоставляют льготы, ограничивают создание предприятий, вводят запреты на их деятельность, продажу или покупку товаров, указывают на приоритетность некоторых договоров, произвольно устанавливают размеры регистрационного сбора, препятствуют выходу на рынок товаров и услуг «иногородних» предприятий и т. п.

Например, Ассоциация пользователей услуг транспорта обратилась в ГАК с заявлением о нарушении закона «О конкуренции» со стороны МПС, которое обязало собственников грузовых вагонов, не относящихся к парку МПС, приобретать новые узлы для ремонта вагонов за счет собственных средств, несмотря на единые правила планового ремонта подвижного состава для всех предприятий и организаций независимо от отраслевой принадлежности и форм собственности. Это решение МПС, создавшее дискриминирующие условия для предприятий, имевших собственный вагонный парк, было отменено.

Подобные действия органов власти имеют экономическую подоплеку, желание угодить «своим» предприятиям или тем, кто обещает финансовую поддержку на выборах. Между тем законодательство запрещает должностным лицам государственной власти и управления, во-первых, заниматься предпринимательской деятельностью, иметь в собственности предприятия; во-вторых, самостоятельно или через представителей голосовать посредством принадлежащих им акций (вкладов, паев, долей) на общих собраниях акционеров; в-третьих, совмещать функции органов исполнительной власти и местного самоуправления с функциями хозяйствующих субъектов, а также наделять их функциями и правами этих органов.

Кроме того, не разрешается создавать министерства, госкомитеты и т. п. для монополизации производства или реализации товаров, а также наделять уже существующие органы полномочиями, способными ограничить конкуренцию. Поэтому решения исполнительной власти и местного самоуправления по вопросам создания, реорганизации и ликвидации предприятий или предоставления льгот должны согласовываться с антимонопольным ведомством.

Реестр как инструмент антимонопольного контроля. По результатам анализа состояния товарного рынка и доли предприятий на нем (более или менее 35%) они включаются либо исключаются из государственного реестра. Делает это МАП, если речь идет о российском рынке в целом, или его территориальные управления в случае региональных рынков. Реестр составляется для того, чтобы иметь информационную базу о крупнейших субъектах рынка и контролировать соблюдение ими антимонопольного законодательства.

В реестр обязательно попадают предприятия, являющиеся единственными производителями в России отдельных видов продукции. В него включены, например, Брянский машиностроительный завод (вагоны изотермические), «Калугапутьмаш» (машины рельсосварочные, краны укладочные), Новосибирский металлургический завод (листовая инструментальная холоднокатаная сталь), Магнитогорский металлургический комбинат (штрипсы сортовые качественные), «Уфанефтехим» (каучуки этиленпропиленовые), «Волжское химволокно» (нити полиуретановые текстильные) и др.

Количество включенных в реестр предприятий зависит от границ товарного рынка, на котором определяется их доля. Чем детальнее рассматривается номенклатура продукции, тем больше предприятий может быть включено в реестр. Антимонопольные органы выявляют предприятия, имеющие значительную долю лишь в производстве наиболее важной для экономики, структурообразующей и социально значимой продукции.

Но внесение предприятия в реестр еще не говорит о том, что оно является монополистом и к нему следует применить ограничительные меры - скажем, по ценам, ибо само наличие крупных предприятий не означает, что они злоупотребляют своим доминирующим положением. Более того, их монополистическая деятельность невозможна, если на рынке ограничен платежеспособный спрос или ресурсы для развития производства. Монопольное поведение предприятия и меры по пресечению злоупотреблений доминирующим положением строго регламентированы статьями 5-8 закона «О конкуренции», причем расширительное применение термина «монополист» не допускается.

Все товарные рынки можно, с оговорками, разделить на три типа:

с развитой конкуренцией - рынки основных видов продовольствия, зерна, растительного масла, а также рынки транспортного, строительного и машиностроительного комплексов;

олигополистические с небольшим числом производителей - рынки отдельных товаров длительного пользования (автомобили, компьютеры, бытовая техника). Они особенно трудно поддаются демонополизации, потому что при формальном отсутствии доминирования какого-либо из производителей создаются благоприятные возможности для монополистического сговора, который юридически доказать довольно сложно;

монополизированные, в том числе рынки естественных монополий.

Структура товарных рынков, характер и уровень монополизации экономики меняются в результате приватизации, либерализации цен, открытия внутреннего рынка для международной конкуренции, банкротства и санации убыточных предприятий, регулирования естественных монополий.

Естественная монополия - компания, чье производство (транспортировка) из-за естественных технологических особенностей всегда прибыльнее, чем аналогичное производство двух или более фирм. Например, компания, построившая одну мощную ЛЭП, будет нести меньшие затраты, чем две, протянувшие конкурирующие линии.

Единственная платная дорога к какому-нибудь населенному пункту позволяет ее владельцам получать монопольную прибыль от сборов за проезд. Национализация дороги и бюджетное финансирование расходов на ее эксплуатацию устраняют естественный монополизм, но снижают заинтересованность в эффективном использовании «ничейного» имущества. Ограничить монополизм и обеспечить конкуренцию между перевозчиками можно и при сохранении частной собственности и связанных с ней стимулов, если государство будет регулировать плату за проезд. Точно так же установление государством цены за транспортировку нефти по нефтепроводу ограничивает естественную монополию, позволяет сохранить конкуренцию и заключать двусторонние договоры между нефтедобытчиками и потребителями, избегая диктата транспортников.

В России к естественным монополиям относят прежде всего РАО «ЕЭС России», «Газпром» и Министерство путей сообщения. Их судьба вызывает острые дискуссии. Меры, намеченные Указом Президента РФ «Об основных положениях структурной реформы в сферах естественных монополий» от 28 апреля 1997 г. № 426, воспринимаются неоднозначно.

Хотя структурная реформа в этой сфере направлена на повышение экономической эффективности естественных монополий, рациональное использование их производственного потенциала, формирование конкурентных (рыночных) отношений, противники демонополизации считают, что реализация намеченных планов потребует затрат, которые превысят будущий эффект. Тем не менее реформирование естественных монополий - одна из главных задач реструктуризации российской экономики.

Россия обладает крупнейшей в мире электроэнергетикой, большая часть которой объединена в единую энергосистему - технически, технологически и экономически связанные предприятия с вертикальной схемой управления и планирования, контроля и ценообразования, оперативно-диспетчерского регулирования производства, передачи и распределения энергии. Это позволяет экономить капиталовложения, обеспечивать высокую надежность энергоснабжения в разных частях страны и в любое время суток.

Все электростанции (ТЭЦ, ГЭС, ГРЭС, АЭС) в каждой региональной энергосистеме, независимо от принадлежности, работают на общую сеть, от которой все потребители данного региона получают электроэнергию. Даже потребители, подключенные непосредственно к шинам одной электростанции, значительную часть электроэнергии в различное время суток и года получают от других станций через энергосистему. Это позволяет резервировать мощности, вводить и выводить из работы энергоблоки без ущерба для народного хозяйства, справляться с пиковыми нагрузками в сети с помощью перетоков энергии.

Структурные преобразования, начатые с 1992 г., изменили экономическую среду в российской энергетике. Были созданы региональные акционерные общества энергетики и электрификации (АО-энерго), хозяйственно самостоятельные и имеющие доступ к магистральным сетям, и федеральный (общероссийский) оптовый рынок энергии и мощности (ФОРЭМ), в основу которого положена английская модель организации энергосистемы, где электросети и станции-производители независимы друг от друга.

Для управления электроэнергетическим комплексом в 1992 г. создано Российское акционерное общество энергетики и электрификации «Единая энергетическая система России» (РАО «ЕЭС России»). При его учреждении предполагалось образовать национальную компанию, контролирующую сети, акционировать производителей, создав прообраз будущего рынка. Этого не произошло, и электроэнергетику поделили: высоковольтные линии отошли к РАО «ЕЭС России», а низковольтные и местные электростанции попали в распоряжение местных монополистов - АО-энерго.

72 региональных АО-энерго (в капитале 53 АО-энерго РАО имеет 50% акций и более, в остальных - менее 50%);

34 электростанции (из них 5 являются филиалами, 21 - дочерними компаниями, 8 переданы в аренду АО-энерго). Их суммарная мощность достигла 167 млн кВт (мощность всех российских станций - 215 млн), ежегодная выработка 680 млрд кВт · ч (общероссийская - свыше 820 млрд);

общесистемные высоковольтные линии электропередачи 35 кВт и выше протяженностью 640 тыс. км;

свыше 60 НИИ и проектноизыскательских институтов;

Центральное диспетчерское управление, Главный вычислительный центр энергетики и главный узел связи.

За пределами РАО остались независимая региональная энергосистема «Иркутскэнерго» с крупнейшими Иркутской, Братской и Усть-Илимской ГЭС и все атомные электростанции, дающие примерно 11% производимой в стране электроэнергии.

В капитале РАО «ЕЭС России» доля государства равна 52, 6%, иностранных инвесторов - 30, 7, российских инвесторов - 11, 2, физических лиц - 5, 5%. Рыночная капитализация компании (произведение цены одной акции на их общее количество) на апрель 1998 г. составляла почти 13 млрд долларов. Стоимость (по мировым ценам) основных фондов энергокомпаний, входящих в сферу влияния РАО «ЕЭС России», оценивалась в 400 млрд долларов. Только крупная структура, обладающая столь солидным капиталом, способна аккумулировать средства для масштабных проектов.

РАО «ЕЭС России» обеспечивает стабильное энергоснабжение всей территории страны, имея резервы генерирующих мощностей в 5-6%. При автономном режиме работы электростанций надежность энергоснабжения гарантируется, как показывает опыт других стран, лишь при резервах не менее чем в 25-30%, т. е. требуется больше электростанций. Благодаря тому, что РАО владеет акциями региональных энергоснабжающих организаций и крупных электростанций, легче увязывать отдельные звенья энергетического комплекса и проводить единую энергетическую политику в общенациональных интересах.

РАО «ЕЭС» намерено в десятки раз увеличить экспорт электроэнергии, который при сложившемся курсе рубля к доллару становится весьма выгодным. В пользу России складывается ситуация на европейском рынке электроэнергии: если раньше потребители на Западе имели право покупать ее лишь в своей стране, то сегодня крупным предприятиям разрешено это делать и за рубежом. Рассматриваются возможности продажи электроэнергии в Польшу, Австрию, Германию, а также Китай. Тем самым Россия сможет ежегодно экспортировать 25-30 млрд кВт · ч, однако наши экспортные возможности значительно шире.

Тарифы, по которым РАО «ЕЭС России» отпускает электроэнергию региональным энергосистемам, устанавливает Федеральная энергетическая компания (ФЭК), а непосредственно потребителям - региональные энергетические комиссии (РЭК). Правда, право формировать сами РЭК и регулировать через них тарифы на местах принадлежит губернаторам (для сравнения: в США изменение тарифа даже на 1% утверждается конгрессом). Тарифы для потребителей примерно втрое выше, чем цена электроэнергии на шинах электростанции, потому что в них закладывается стоимость линий электропередачи, трансформаторов, подстанций, устройств по поддержанию напряжения.

В тарифы ФЭК до апреля 1998 г. закладывалась инвестиционная составляющая для самой электроэнергетики. Из-за перекоса в тарифах для населения и предприятий (перекрестного субсидирования) основной груз оплаты электроэнергии лег на последних. Это стало одной из причин неплатежей предприятий энергетикам, роста себестоимости и снижения конкурентоспособности их продукции.

Впрочем, некоторые экономисты оспаривают распространенное мнение, будто высокая плата за электроэнергию душит отечественную промышленность. Средняя цена на электроэнергию в российской промышленности ниже, чем во многих развитых странах: в октябре 1997 г. она не превышала 5 центов за 1 кВт · ч, в Германии - 10 (1995 г.), в Японии - 15 (1996 г.), а с 1 октября 1998 г. в России цена снижена примерно на 30%. Остается неясным, адекватны ли тарифы затратам электроэнергетиков, необходимым на поддержание отрасли в работоспособном состоянии и ее модернизацию, и соответствует ли стоимость российского киловатт-часа условиям российского рынка.

В России, как и во всем мире, используется система двухставочных тарифов (за электроэнергию предприятие платит дважды: сначала за заявленную мощность в киловатт-амперах, затем за потребленную в киловатт-часах). За заявленную мощность проходит до 90% платежей, а за реально потребленную энергию - 10%. Получается, что электростанция, не произведя ни одного киловатт-часа, может получить прибыль, т. е. потребитель авансирует производителя, который может ничего и не дать.

Из-за спада потребления электроэнергии в промышленности резервы установленных мощностей выросли до 70 млн кВт, что легло дополнительной нагрузкой на потребителей и оплачивается ими. Снизилась производительность труда в РАО «ЕЭС России»: количество работающих выросло за 90-е годы на 40% при 25-процентном спаде производства, почти на столько же увеличились потери в электросетях. Отрасль нуждается в модернизации, из 215 млн кВт установленной мощности энергетического оборудования выработало свой ресурс более 15 млн. К 2000 г. этот показатель возрастет, по оценкам экспертов, до 35 млн кВт. А еще через 5 лет изношенной окажется треть оборудования.

Между тем деньги на реконструкцию и техническое перевооружение тратились, мягко говоря, нерационально. Так, при реконструкции Дзержинской ТЭЦ компания заплатила подрядчику за проведение консультационных и маркетинговых работ больше, чем за все новое оборудование. С 1991 по 1995 г. при оплате нового строительства было перерасходовано почти 4, 6 млрд долларов.

Посредники (в основном муниципальные энергосети) реализуют около 12% электроэнергии, на них приходится более 20% всей дебиторской задолженности (порядка 30 млрд рублей). Чем их больше, тем меньше денег остается производителю. К тому же тарифы у посредников в 2-3 раза выше, чем оптовые тарифы самого РАО. Поэтому руководство РАО «ЕЭС» усиливает борьбу с перепродавцами электроэнергии (за 1998 г. их число сокращено с 1340 до 1252), вступая в конфликт с местными властями, которые в результате этого теряют доходы своих бюджетов в «живых» деньгах.

Еще одна проблема - вывод электростанций разного типа на оптовый рынок электроэнергии, создание им равных условий для конкуренции. Об этом много и давно говорится, но мало делается, поскольку объективно РАО «ЕЭС России» (как холдинг, контролирующий электростанции, межсистемные линии электропередачи и региональные энергоснабжающие компании) не заинтересовано в появлении на рынке новых, более эффективных генерирующих мощностей, что и привело к резкому конфликту интересов в электроэнергетике.

Если учесть, что ФОРЭМ был создан, чтобы ввести конкуренцию между региональными энергокомпаниями, испытывающими дефицит энергии, за энергию избыточных, то приходится признать - цель не достигнута. Он просто стал инструментом перекрестного субсидирования одних регионов другими.

Таким образом, частичная реформа (1992 г.) в электроэнергетике никого не удовлетворила и породила новые проблемы. Сложившаяся структура управления отраслью во многом воспроизвела прежнюю систему административно-отраслевого управления, хотя и действует на основе имущественных отношений. Обеспечив устойчивое снабжение потребителей, она тем не менее тормозит дальнейшее развитие рыночных отношений. Необходима коренная ее реструктуризация.

В «Основных положениях структурной реформы в сферах естественных монополий», одобренных Указом Президента РФ от 28 апреля 1997 г. № 426, намечено:

развитие конкуренции в производстве электроэнергии;

создание оптового рынка электроэнергии в тех регионах страны, где это технически возможно и экономически целесообразно;

совершенствование государственного регулирования и контроля в сферах, в которых нецелесообразна конкуренция (передача и распределение электроэнергии).

Предполагается на базе тепловых электростанций РАО «ЕЭС России» создать несколько генерирующих компаний, которые не должны занимать монопольное положение ни в одной из зон оптового рынка. ГЭС, выполняющие общесистемные функции, останутся в РАО «ЕЭС России», не будут переданы этим компаниям. Планируется создать независимого оператора оптового рынка, который должен проводить платежи и расчеты, не извлекая прибыли. Будет введена дифференциация для различных групп потребителей и регионов, а также поэтапно прекращено перекрестное субсидирование.

Для сохранения единства технологического и оперативно-диспетчерского управления оптовым рынком необходимо принять закон «О федеральных энергетических системах», который предусмотрел бы разграничение предметов ведения и полномочий федеральных органов исполнительной власти и субъектов Федерации и разработку типовых коммерческих лицензий на осуществление деятельности субъектов оптового рынка - электросетевой, генерирующих, энергоснабжающих и распределительных компаний.

Намечается увеличить с 30 до 51 число компаний, имеющих прямой выход на потребителей, что, по замыслу идеологов реформирования отрасли, должно способствовать конкуренции и тем самым снижению тарифов для промышленности. Освобождения цен в рамках ФОРЭМ не произойдет, тарифы на электроэнергию, поставляемую на оптовый рынок, по-прежнему будет регулировать Федеральная энергетическая комиссия. Но тарифная система будет базироваться на ежесуточном распределении нагрузки между станциями.

Контрольный пакет РАО «ЕЭС» останется в руках государства, при этом контроль за деятельностью монополии предполагается значительно усилить. До недавнего времени государство не имело большинства в совете директоров компании. Энергетики фактически приватизировали управление этой естественной монополией. Из пятнадцати членов совета восемь были руководителями дочерних предприятий РАО «ЕЭС», потому не могли считаться представителями государства в «чистом виде». Более того, продажа в 1996 г. Национальному резервному банку 8, 5% принадлежавших государству акций РАО «ЕЭС России», по мнению Счетной палаты, значительно ослабила влияние государства на управление электроэнергетическим комплексом России, довела до критической черты зависимость от иностранного капитала, которому принадлежит свыше 30% акций.

Согласно «Основным положениям структурной реформы в сферах естественных монополий» предусмотрена диверсификация собственности электроэнергетического комплекса. Возможны такие формы участия частного сектора, как инвестирование в акционерный капитал, управленческие контракты, концессии и лизинг.

Руководству РАО «ЕЭС» поручено изменить правила диспетчеризации, чтобы снизить операционные расходы, и порядок платежей, которые должны взиматься по раздельным счетам - за производство, передачу и распределение электроэнергии. ФЭК предстоит разработать новый порядок ценообразования. Специальным документом будут оговорены услуги, оказываемые АО-энерго потребителям, а все непрофильные затраты электроэнергетиков будут выведены на отдельные счета.

С экономической точки зрения стратегические цели реформирования электроэнергетики безупречны - снижение естественным (рыночным) путем цен на ее услуги для промышленных потребителей, что должно дать импульс росту конкурентоспособности отечественных производителей и развязать клубок неплатежей. Но специалисты сомневаются, что эти меры разрешат конфликт интересов, который и привел к необходимости перемен.

Конфликт интересов возник в самой отрасли, а также между ней и промышленностью, ведь РАО «ЕЭС», распределяя нагрузку между производителями электроэнергии, имеет собственные генерирующие мощности. Видимо, поэтому не загружают атомные станции, которые не входят в РАО. Дать гарантии против такой дискриминации при выполнении операторских функций, повысить доверие к оптовому рынку со стороны его участников можно, лишь разделив функции владельца генерирующих мощностей и оператора рынка.

Электростанции должны получить возможность на равных конкурировать между собой. Это предполагает свободную куплю-продажу электроэнергии, доступ к сети, по законодательно оформленной процедуре, и потребителей, и производителей, т. е. нужен открытый оптовый рынок. Но его в России все еще нет (несмотря на то, что с этой целью создавался ФОРЭМ), и возникает конфликт интересов между мелкими электростанциями, принадлежащими региональным энергосистемам, крупными электростанциями и энергетическими сетями, входящими в РАО «ЕЭС России».

Создается впечатление, что такой рынок никому и не нужен. Региональные энергетические комиссии, ответственные за вывод потребителей на ФОРЭМ, этот процесс фактически саботируют. Дело в том, что каждому платежеспособному предприятию, находящемуся на территории региона, местное АО-энерго в лице РЭК устанавливает тариф, обеспечивающий прибыль собственно энергокомпании и перекрестное субсидирование льготников всех категорий, а также поддержание на плаву «полумертвых» предприятий, накапливающих задолженность за электроэнергию.

Уход такого плательщика на ФОРЭМ означает падение выручки АО-энерго, усиление давления на местный бюджет и, как следствие, рост социальной напряженности в регионе. РЭК под любыми предлогами не отпускает на рынок платежеспособных потребителей, в том числе железные дороги, поэтому почти всюду не реализуется Указ Президента РФ о переводе железных дорог на ФОРЭМ.

Уменьшение в условиях рынка, а то и полное исчезновение бартера, который дает прибыль, не проходящую через кассовый аппарат, невыгодно АО-энерго. Будет мешать рынок и региональным властям, которые дорожат своим правом устанавливать тарифы, и крупным промышленным компаниям, стремящимся уменьшить плату за электроэнергию путем давления на губернаторов. Недостающая сумма перекладывается на другие предприятия, директора которых вовремя не побеспокоились о льготах.

Некоторые специалисты предлагают по конкурсу отбирать поставщиков на рынок электроэнергии, введя предельный тариф, выше которого энергия покупаться не будет. Однако в таком случае старые ГРЭС, работающие на дорогом топливе, прекратят свое существование. Но многие из них держат на себе всю городскую инфраструктуру или являются градообразующими предприятиями. Из-за того, что себестоимость их электроэнергии высока, они не смогут существовать как независимые компании и конкурировать с ГЭС и АЭС.

Сторонники возрождения финансово-экономической и административно-хозяйственной самостоятельности региональных энергосистем считают, что это позволит минимизировать капиталовложения и эксплуатационные расходы, которые определяются размещением как электростанций, так и потребителей электроэнергии. В качестве аргумента они приводят опыт США, где нет аналога РАО «ЕЭС», но потребители обеспечиваются электроэнергией, работают частные энергетические компании, охватывающие по два-три штата, магистральными линиями никто единолично не распоряжается. В одних руках сосредоточены генерирующие мощности, передающие и распределительные сети. Поскольку российские энергосистемы непосредственно связаны с потребителями, они должны стать единственными прямыми поставщиками энергии, без посредников, оптовых и национальных рынков.

Высказывается также мнение, что вместо РАО «ЕЭС России» необходимо иметь министерство, которое должно руководить развитием энергосистем, заниматься научно-техническим прогрессом, повышением экономической эффективности и экологической безопасности электростанций, изучая подробные статистические данные, как это делает Министерство энергетики США. Такое министерство не вправе заниматься коммерческой деятельностью.

Неизбежность противоречий между монополистом РАО «ЕЭС России» и независимыми производителями, учитывая несовершенство ФОРЭМ, наглядно показывают отношения между РАО и региональной компанией «Иркутскэнерго». Дешевая электроэнергия Иркутской, Братской и УстьИлимской ГЭС, входящих в «Иркутскэнерго», не дает им конкурентного преимущества перед «дорогими» производителями энергии. Одна из причин кроется в самой технологии. Электроэнергию нельзя складировать, она мгновенно уходит в сеть и потребляется. Производители сбрасывают ее в единый «котел», а потребители через местные АОэнерго, выступающие в роли посредников, стоят у «общей раздачи». При этом РАО «ЕЭС России» за пользование магистральными ЛЭП взимает с производителей абонентную плату, что приносит им убытки.

Так, в 1997 г. РАО платило иркутянам 1 рубль за кВт · ч в старых ценах, а взимало в качестве абонентной платы за пользование магистральными сетями 20 рублей за кВт · ч. Учет первой части тарифа (за поддержание мощности) ситуацию принципиально не меняет, потому что квартальные расчеты с РАО за пользование электросетями производятся не по утвержденному плану объема перетоков и даже не по факту, а по среднему перетоку за последние пять лет. Но в 1991 г., например, эти поставки были во много раз больше, чем сейчас, а «Иркутскэнерго» все еще платит за «утекшую воду».

По мнению независимых производителей, абонентная плата превратилась в разновидность феодального налога, а ФОРЭМ стал инструментом изъятия избыточной энергии, плату за которую получить чрезвычайно сложно. Но и не работать с ФОРЭМ нельзя - разрушится технология единой энергосистемы. Впрочем, предпосылок к подобному развитию ситуации немало. Кроме «Иркутскэнерго», из-под вассальной зависимости от РАО «ЕЭС России» стремятся выйти «Новосибирскэнерго» и Красноярская ГЭС.

По-своему решает энергетические проблемы Башкирия, создав единую для республики топливную компанию с предполагаемым оборотом 3 млрд долларов в год, подконтрольную республиканской власти. В нее войдет АО «Башкирэнерго» (около 25 млрд кВт · ч в год). Все больше региональных лидеров предпочитают сами контролировать своих «дойных коров».

Не менее весомые доводы приводят противники разделения РАО «ЕЭС России» на отдельные компании. Они убеждены, что РАО соответствует рыночным условиям, доказало свою жизнеспособность, поэтому не следует выделять из него отдельные компании и передавать управление ими в регионы. Сеть магистральных ЛЭП не может не быть монопольной, а производители электроэнергии должны конкурировать между собой, сокращая затраты и увеличивая реализацию продукции.

Предпосылки для этого есть - разработана и апробирована схема участия электростанций в оптовом рынке энергии, создана нормативная база, внедряются экономические стимулы, побуждающие производителей электроэнергии добровольно выходить на ФОРЭМ. Дробление же единой энергетической системы на куски не приведет к конкуренции, поскольку вместо одной естественной монополии появятся несколько, размером поменьше. А государство лишится преимуществ, которыми выгодно отличается от стран, не обладающих подобными уникальными комплексами.

Руководители РАО «ЕЭС России» обеспокоены попытками банкротить энергетиков, отобрать за долги дочерние компании холдинга. Торговля этими долгами стала доходным бизнесом: в 1999 г. 75% текущего финансирования пойдет на погашение исков. В то же время правительство приняло решение об отмене взаимозачетов, хотя при ожидающемся в этом году потреблении электроэнергии федеральными бюджетополучателями в размере 17-18 млрд кВт · ч законом «О федеральном бюджете» предусмотрена оплата лишь 8 млрд. Министерство по налогам и сборам требует от РАО внести в казну «живыми» деньгами 4, 6 млрд рублей налогов (для сравнения: в 1997 г. - 3, 3 млрд). Это происходит на фоне ухудшающегося финансового положения энергокомпаний и состояния их основных фондов.

Руководство РАО «ЕЭС России» трактует попытки отобрать у компании ее собственность как покушение на единое энергетическое пространство и собирается бороться всеми доступными средствами. Оно надеется на поддержку Высшего Арбитражного Суда, который принял решение в случае обращения взысканий относить акции дочерних компаний РАО к его технологическому имуществу, - следовательно, их нельзя арестовать в первую очередь. Чтобы сохранить энергетику, считают управляющие холдинга, необходимо радикально улучшить работу с потребителями электроэнергии, а не перераспределять внутренние ресурсы.

Новая энергетическая политика содержит шесть основных направлений:

преобразование всей системы сбыта на новых принципах - единство стандартов (аттестация руководителей, типовое положение об организации сбыта и т. д.) и персональная работа с крупными платежеспособными потребителями, особенно с экспортерами. В РАО уже создано специальное сбытовое подразделение, назначен заместитель председателя правления по сбыту;

перелом ситуации с экспортом энергии. В отношении ближнего зарубежья необходимо решить проблему задолженности. Грузия должна российским энергетикам 44 млн долларов, Белоруссия - 45, Украина - 137, Казахстан - 410 млн. С последним достигнута договоренность о том, что его долги будут оплачены акциями предприятий, интересных российским энергетикам. Аналогичное решение проработано с Украиной. Пока же поставки на Украину и в Грузию прекращены;

структурные преобразования в РАО «ЕЭС России». Указом Президента РФ предусмотрены поэтапное выделение генерирующих станций, работа энергетических предприятий на конкурентной основе и преобразование РАО в компанию, которой принадлежит только инфраструктура (сетевую компанию). Но осуществлять эти правильные реформы, когда лишь 21% энергии оплачивается «живыми» деньгами, невозможно. Необходимо создавать интегрированные компании - энергопотребительские и энергоугольные. В холдинге планируют объединить некоторые электростанции с крупными платежеспособными потребителями, например алюминиевыми комбинатами. В результате слияния Лучегорского угольного разреза (Приморье) и Приморской ГРЭС создана энергоугольная компания «ЛуТЭК». Ведутся переговоры о формировании девяти подобных объединений;

прозрачность финансовых потоков и бюджетов АО-энерго и РАО в целом;

упорядочение отношений с поставщиками и смежниками. На уровне холдинга такая работа уже дает результаты. Так, после подведения итогов проверки взаиморасчетов «Газпром» отказался от попыток банкротить энергетические компании. Подобное упорядочение внешних отношений должно проводится и в каждом АО-энерго.

Прародителем «Газпрома» стало созданное более полувека назад предприятие для эксплуатации газопровода «Саратов - Москва». С открытием и освоением в 70-е годы уникальных кладовых газа на севере Западной Сибири это заурядное предприятие разрослось в гигантское министерство, в 1989 г. преобразованное в РАО «Газпром» по инициативе тогдашнего министра газовой промышленности В. Черномырдина.

Сегодня этот концерн прокладывает трубопроводы, добывает и продает газ, проектирует, строит, ведет конверсию военных заводов, выпускает ценные бумаги, имеет собственные сельхозпредприятия и банки, владеет контрольным пакетом акций ряда СМИ. У концерна около 10 тыс. скважин, более 40 компрессорных станций, 66 установок подготовки газа, 140 тыс. км магистральных нефтепроводов, 20 заводов, свыше 30 проектно-конструкторских и научно-исследовательских организаций, более 80 подсобных хозяйств. В нем работают 362 тыс. человек.

Природный и нефтяной попутный газ в России добывают концерн «Газпром», «Норильскгазпром», «Якутгазпром» и нефтедобывающие предприятия, а экспортирует только «Газпром». Его монопольное положение определяется долей на российском газовом рынке, которая достигает 90%. За год он добывает более 550 млрд куб. м газа, из них 60% используется в России, 40% идет на экспорт.

К концу 1997 г. капитализация «Газпрома» достигла 30 млрд долларов. В среднем в месяц концерн получает 600 млн долларов (через «Газэкспорт») и 800 млн рублей (через «Межрегионгаз»). В 1998 г. он экспортировал газа на 8 млрд долларов, что на 5% меньше, чем в 1997 г. Концерн обеспечивает около 8% российского ВВП, принося четверть всех поступлений в федеральный бюджет. Убытки «Газпрома» от неплатежей по странам СНГ только за 1998 г. составили 45 млрд рублей. Накопленный долг Молдавии и Белоруссии - примерно по 220 млн долларов, Украины - 1, 6 млрд. Страны Балтии оплачивают российский газ полностью и в срок.

Что определяет «Газпром» как естественную монополию? Прежде всего чрезвычайно высокая степень концентрации производственно-технологического комплекса по добыче, подготовке, а главное - транспортировке и распределению природного газа. В добыче и подготовке природного газа для дальней транспортировки участвуют крупные предприятия на базе уникальных месторождений - Медвежьего, Уренгойского и Ямбургского, доля которых превышает 70% российской газодобычи. На них пробурено и обустроено относительно небольшое количество высокопродуктивных скважин, используются эффективные комплексы по подготовке газа мощностью от 10 млрд куб. м в год и выше.

Удаленность месторождений от центров потребления газа стимулировала развитие магистральных трубопроводных систем, для которых характерна не только значительная единичная мощность (перекачка по одной нитке свыше 30 млрд куб. м в год), но и высокая стоимость прокладки, исчисляемая миллиардами долларов.

Эти факторы привели к тому, что при реформировании газовой промышленности в условиях перехода к рынку возник гигантский федеральный монополист, сохранивший организационную и технологическую целостность прежнего министерства. Это разительно отличает газовую отрасль от нефтедобывающей, где сформировалось семейство нефтяных компаний. Однако не все в «Газпроме» обусловлено природными условиями. По мнению специалистов, специфические особенности ценообразования на природный газ, сложные и непрозрачные схемы перекрестного субсидирования способствовали сохранению единства газового комплекса, но к его «естественным» факторам они не имеют отношения. Более того, именно они тормозят реструктуризацию монополии.

Указ Президента РФ «Об акционировании газовой промышленности и системы газификации» (ноябрь 1992 г.) логически завершил сохранение технологической целостности и крупной собственности в газовой отрасли: добыча и магистральный транспорт были закреплены за «Газпромом», а передача и распределение газа по сетям низкого давления и коммунально-бытовым потребителям - за АО «Росгазификация». Упразднение в 1992 г. территориальной дифференциации цен на газ облегчило «Газпрому» переход от оперативно-хозяйственного к финансово-экономическому управлению и сконцентрировало на верхнем уровне управленческой иерархии прибыль всех его предприятий.

В 1995 г. все расчеты по операциям входящих в «Газпром» предприятий были переведены в единый центр - «Газпромбанк». Для консолидации финансовых потоков, во-первых, в «Газпром» были включены подразделения, экспортирующие природный газ («Газэкспорт»); во-вторых, только сам концерн (а не входящие в него предприятия) вправе заключать контракты с потребителями на поставки газа в объемах, превышающих 100 млн куб. м в год; в-третьих, добывающие предприятия лишили коммерческих функций (заключительным шагом стал введенный в 1995 г. запрет на реализацию ими попутных продуктов - нефти и конденсата). До этого добывающие и транспортные предприятия самостоятельно реализовывали газ, вплоть до коммерческих поставок в ближнее зарубежье. Такая консолидация значительно укрепила структуру концерна, позволила более гибко перераспределять финансовые ресурсы. С февраля 1995 г. его центральный аппарат стал единственным хозяйствующим субъектом в системе «Газпрома».

В январе 1998 г. правительство подписало новый договор с руководством «Газпрома» на трастовое управление 35% акций. Основные его положения:

договор может быть расторгнут правительством в одностороннем порядке при условии предупреждения о таком намерении за три месяца;

управляющий государственным пакетом акций не имеет права распоряжаться им (в прежнем договоре был предусмотрен безотзывный опцион на приобретение 30% акций по согласованным ценам);

без согласия коллегии представителей государства управляющий не вправе голосовать по вопросам изменения устава, избрания совета директоров, утверждения отчетов, проведения эмиссий;

снижен размер вознаграждения за доверительное управление государственным пакетом акций с 45 до 2% суммы дивидендов.

По мнению западных специалистов, развитие европейского газового рынка будут определять такие направления, как регулирование на национальном уровне, появление на этом рынке новых крупных промышленных потребителей, усиление роли производителей электроэнергии, развитие сервисных компаний, облегчение доступа к газопроводам. Последнее может привести (как в США) к прямым контактам крупных потребителей и производителей газа, к возникновению консорциума мелких производителей. Как вписывается в эту схему российский газовый концерн?

В руках «Газпрома» находится четверть европейского газового рынка, что составляет примерно 5% газовых ресурсов России. Единая система газоснабжения в Европе только создается, и «Газпром» нашел в ней свою нишу, выходит непосредственно на потребителей, что существенно повышает его прибыль.

Австрия стала первой страной Западной Европы, которая получила российский газ в 1968 г. С тех пор его доля в австрийском импорте достигла 90% при ежегодных поставках около 6 млрд куб. м. Значителен удельный вес этой страны и в транзите российского газа. Только за 1997 г. через ее территорию прошло 26, 2 млрд куб. м. Правда, такая «услуга» дорого обходится «Газпрому», поэтому «Газэкспорт» диверсифицировал транспортные пути: газопровод «Ямал - Европа» к границам Германии проходит через Белоруссию и Польшу.

Германия - крупнейший потребитель (с 1970 г.) российского газа в Европе. За 1973-1997 гг. она получила около 330 млрд куб. м газа через компанию «Рургаз». «Газпром» и «Рургаз» продлили несколько контрактов до 2020 г. и договорились о сотрудничестве по транзиту. До 2020 г. «Рургазу» будет поставлено около 380 млрд куб. м газа.

На территории Германии действует также компания «Вингаз» - совместное предприятие «Газпрома» (его доля 35%) и немецкой компании «Винтерсхалл». К 2010 г. «Вингаз» намерен увеличить реализацию российского газа до 20 млрд куб. м в год (15% газового рынка в Германии, сейчас - 12%). Это будет возможно за счет строительства новых трубопроводов, в частности газотранспортной сети «Ведал». Через вступивший в действие ее 320-километровый участок мощностью 11 млрд куб. м газа в год, построенный компанией «Вингаз», российский газ сможет поступать в Бельгию и государства Северной Европы. «Газпром» предложил контрагентам в Западной Европе создать единый диспетчерский центр по распределению газа, что позволило бы концерну стать европейской структурой, объединяющей производителей и потребителей газа.

Другой крупный проект «Вингаза» - строительство трубопровода «Ягал» (первоначальная мощность 28 млрд куб. м), который позволит подключиться к газопроводу «Ямал - Европа» и соединить польскую и германскую части системы. В 1999 г. «Вингаз» завершит реконструкцию хранилища газа в Редене, доведя его запасы до 4, 2 млрд куб. м. Инвестиции в столь крупномасштабные проекты составляют около 6 млрд немецких марок, из них доля «Газпрома» не менее 35% за счет кредита, полученного в 1995 г. от консорциума банков, возглавляемого «Коммерцбанком». «Газпром» обладает такой финансовой мощью, что ему предоставляют займы, сопоставимые по масштабам с государственными (только в 1997 г. - более 7 млрд долларов).

Совместное российско-польское предприятие «Европолгаз», в котором доля «Газпрома» около 50%, и «АББ» заключили контракт на строительство «под ключ» двух компрессорных станций на польском участке газопровода «Ямал - Европа» на сумму 170 млн долларов. Заключено соглашение о стратегическом партнерстве с итальянской компанией «ЭНИ», предусматривающее сотрудничество в поиске и разработке месторождений углеводородного сырья в Астраханской области, развитие газовой электроэнергетики, участие «ЭНИ» в акционерном капитале «Газпрома». «Газпром» подписал 15-летний контракт на сумму 10 млрд долларов на поставку газа чешскому газотранспортному монополисту «Трансгаз», что удовлетворит потребности этой страны в газе на 75%. Всего к середине 1998 г. «Газпром» подписал контракты на продажу 2, 5 трлн куб. м газа (что оценивается в 190 млрд долларов).

Большие перспективы и у поставок российского газа в Турцию, Израиль, Монголию, Китай, Южную и Северную Корею, Японию. В стратегические планы входит участие российского концерна в проектах добычи газа в Иране, которые могут принести миллиарды долларов.

Зарабатывая деньги в Европе, «Газпром» часть из них там же и оставляет - в банках и совместных предприятиях. Так, концерн имеет собственный банк в Венгрии («АЕБ»). На его основе создан региональный клиринговый центр для расчетов за экспорт российского газа в Венгрию, Австрию, Чехию, Словакию, Румынию. «АЕБ» финансирует и российские регионы. Банк кредитует поставки автобусов в Санкт-Петербург, Ленинградскую и Саратовскую области.

Управление (через обладание пакетами акций) компаниями, транспортирующими и реализующими газ в Европе

«Газпром» является крупнейшим акционерным обществом в России. Постоянно развивается сложная система продажи и покупки его ценных бумаг. В обращении находятся обыкновенные акции «Газпрома», американские депозитарные расписки и фьючерсы на акции, опционы на фьючерсы, векселя, государственные ценные бумаги некоторых стран СНГ, появившиеся в результате секьюритизации (перевода обязательств в форму ценных бумаг) их долгов за газ.

Таким образом, существуют два изолированных сектора обращения ценных бумаг «Газпрома» - внутренний и внешний. Первый в отличие от второго подвержен значительным ценовым колебаниям. В июле 1998 г. минимальный курс его акций равнялся 0, 32 доллара, максимальный - 1, 75. Руководители «Газпрома» - против объединения этих секторов, считая, что это подорвет финансовое положение концерна.

Обращение акций «Газпрома» регулируется Указом Президента РФ «О порядке обращения акций Российского акционерного общества «Газпром»» от 28 мая 1997 г. № 529 и соответствующим постановлением правительства. Указ ограничил совокупную долю иностранных участников в уставном капитале девятью процентами. При этом акции, приобретенные иностранными участниками - резидентами до вступления в силу Указа, не учитываются в этой доле.

Если эти резиденты становятся нерезидентами, они обязаны продать принадлежащие им акции в течение трех месяцев на российском фондовом рынке. А покупать на нем ценные бумаги «Газпрома» иностранные инвесторы могут только с разрешения Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ). Аналогичный порядок распространен на вывоз акций за пределы России. При этом «Газпром» имеет преимущественное право приобретать свои акции.

Акции «Газпрома» торгуются на организованном и неорганизованном рынках. До 1 июля 1997 г. организованный рынок функционировал на базе Российской торговой системы (РТС) и Федеральной фондовой корпорации (ФФК). После этой даты торговля в РТС прекращена, организованный рынок стал преимущественно биржевым. Сделки с акциями «Газпрома» заключаются на Московской (МФБ), Санкт-Петербургской, Сибирской и Екатеринбургской фондовых биржах.

Для реализации глобального проекта «Ямал - Европа» требуется до 2005 г. 24 млрд долларов инвестиций, на поддержание действующей системы в рабочем состоянии - еще 16 млрд. Привлечь такие средства можно в основном за счет продажи иностранцам разрешенных 9% акций. Обращение ценных бумаг «Газпрома» интегрировано в мировую финансовую систему. Влиять на поведение котировок своих акций за рубежом концерн может лишь опосредованно, стремясь удерживать их на достаточно высоком уровне. Для этого нужно, чтобы внешний и внутренний рынки оставались отделенными друг от друга.

По состоянию на февраль 1999 г. в собственности государства было 37, 5% акций «Газпрома». Подготовлен законопроект «О газоснабжении РФ», авторы которого предложили приватизировать еще часть концерна, оставив в госсобственности 25% акций плюс одна.

Если проникновение на внешний рынок из-за жесткой конкуренции требует огромных усилий, то на внутреннем газовом рынке российскому монополисту пока ничего не угрожает, если не считать того, что промышленные потребители почти перестали платить за газ «живыми» деньгами. Доля денежной оплаты не превышает 15%, остальное приходится на бартер и векселя, реальная стоимость которых, учитывая плачевное положение предприятий, гораздо ниже номинальной.

Странно, но среди крупнейших неплательщиков в основном экономически благополучные регионы (Татарстан, Башкортостан, Московская, Свердловская, Самарская и Нижегородская области, Москва, Санкт-Петербург и др.). Местные власти нередко игнорируют задолженность перед «Газпромом», полагая, что он «разжирел на западных долларах», или не прочь взять проходящую в области трубу под свой контроль. В результате концерн, имея разветвленную транспортную сеть, перестает контролировать ситуацию в некоторых регионах.

Пытаясь справиться с неплатежами, руководство «Газпрома» предприняло непопулярные у борцов с монополиями шаги: стало приобретать за долги собственность неплательщиков, создавая производственный «кластер», объединяющий необходимые для деятельности газовиков предприятия. В этом отношении перспективны два направления.

Первое - приобретение акций компаний-смежников. Учитывая дороговизну западного оборудования, «Газпром» сделал ставку на национальную промышленность, например вложил крупные средства в СП «Ижорские трубные заводы». Там намечено выпускать трубы большого диаметра, импорт которых обходился в год почти в 1 млрд долларов. За потребляемое топливо и инвестиции СП будет расплачиваться с «Газпромом» своей продукцией.

Второе - приобретение конкурентоспособных промышленных потребителей газа в электроэнергетике, металлургии, агро- и нефтехимии, машиностроении.

В рамках программы сотрудничества Татарстана с «Газпромом» предприятия республики будут поставлять концерну оборудование для транспортировки газа. «КамАЗ» компенсирует долг в размере 100 млн долларов своими акциями, а «Газпром» разместит на заводе заказ по выпуску техники для газодобычи. Башкортостан передает «Газпрому» в доверительное управление находящиеся в государственной собственности пакеты акций нескольких предприятий химической и нефтяной отрасли. Адыгея предоставит в качестве залога контрольные пакеты предприятий и земли в долгосрочную аренду.

Челябинский тракторный завод (ЧТЗ) в соответствии с подписанным соглашением изготовит для газовиков бульдозеры и тракторы, а также новый газодизельный двигатель. «Газпром» намерен принять участие в конкурсе на приобретение производственного комплекса этого завода. Этот проект чрезвычайно важен: если ЧТЗ прекратит существование, его не заменит ни один российский завод, поскольку больше никто не производит машины с тягловым усилием до 25 т. Закупка за рубежом аналогичной техники обойдется втрое дороже покупки ЧТЗ.

«Газпром» проявляет заинтересованность также к металлургическому производству. После дополнительной эмиссии акций орско-халиловского комбината «НОСТА» концерн станет владельцем 25% его акций. Несколько подразделений «Газпрома» планируют войти в состав компании по экспорту минеральных удобрений, создающейся на базе «Агрохимэкспорта». Проникает концерн и в ВПК, где благодаря его заказам создано 40 тыс. рабочих мест. Треть инвестиций в 1997 г. (из общей суммы в 1, 7 млрд новых рублей) ушла на конверсию оборонных предприятий, освоивших выпуск промыслового и бурового оборудования.

«Газпрому» принадлежит весомая доля в капитале российских банков, а «Газпромбанк» входит в число лидеров. Его активы к 1 сентября 1998 г. превышали 16, 7 млрд рублей, чистые активы по итогам 8 месяцев - 14, 1 млрд, в том числе кредитные вложения - 9, 9 млрд, собственный капитал - 4, 2 млрд, балансовая прибыль - 216 млн.

Таким образом, «Газпром», с одной стороны, реально поддерживает отечественную промышленность и создает рабочие места, с другой - превращается в многопрофильный финансово-промышленный конгломерат с неясной формой собственности, запутанной системой взаимоотношений с федеральной властью, собственными коммерческими интересами и все более явными политическими амбициями.

Прозрачность финансового механизма «Газпрома» оставляет желать лучшего. У Счетной палаты, проверявшей его деятельность за 1995-1996 гг., имелись существенные претензии по поводу эффективности использования средств. В частности, аудиторы выявили, что долгосрочные инвестиции концерна приносили доход, не превышавший уровень инфляции, т. е. были убыточны. Высказана претензия по использованию единого фонда стабилизации и развития, средства которого не облагаются налогом на прибыль и НДС. Деньги из этого фонда должны расходоваться на поддержание и развитие мощностей по добыче и на воспроизводство материально-сырьевой базы. На деле около 60 млн рублей было потрачено на строительство жилья и примерно столько же - на проведение конференций, симпозиумов, выставок.

«Газпрому» запрещено ограничивать подачу газа многим категориям потребителей и целым регионам. Отпуская каждый второй кубометр газа бесплатно, концерн тем не менее не разоряется, хотя любая западная фирма давно прекратила бы свое существование. Причина в том, что у российского газа низкая себестоимость. Сегодня Газпром поставляет газ промышленным потребителям по цене около 17 долларов (в Европе газ стоит примерно 120-150 долларов, в США - 60-70, в Японии - свыше 200). При этом надо учесть, что 60% цены газа в России приходится на налоги. «Газпрому» на разведку, добычу и транспортировку остается лишь 8-9 долларов.

«Газпром» - один из крупнейших должников государства. По состоянию на июнь 1998 г. его недоимки составили 4, 5 млрд рублей. Бесконечные войны правительства и Министерства по налогам и сборам с концерном заканчиваются тем, что он «наскребает» для бюджета некоторую сумму - и так до следующего раза. Похоже, правительство не в состоянии (или не хочет) контролировать денежные потоки внутри «Газпрома», не знает, сколько на самом деле у него средств и сколько нужно для поддержания и развития производства.

Согласно «Основным положениям структурной реформы в сферах естественных монополий» реформирование «Газпрома» направлено на отделение монопольных видов деятельности (транспортировка и распределение газа) от потенциально конкурентных (добыча).

Декларируется достижение следующих целей: первая - усиление государственного регулирования транспортировки газа и создание условий для свободного доступа добывающих предприятий к распределительной сети; вторая - стимулирование конкуренции в потенциально конкурентных видах деятельности путем привлечения иностранных и отечественных инвесторов для освоения новых месторождений; третья - развитие прямых договорных отношений между поставщиками и потребителями газа. Этому должно содействовать создание торговых компаний, которые стали бы развивать российский рынок природного газа. В 1999-2000 гг. намечено завершить обособление предприятий по транспортировке газа от добывающих и «запустить» рынок прямых договоров на его поставку.

Прообразом будущего российской газовой отрасли выбрана газовая промышленность США, где в 80-е годы транспортировка газа была отделена от добычи и распределения. Это оказалось возможным благодаря разветвленной газотранспортной сети, наличию развитых информационных и контрольных систем на всех этапах газовой цепочки в сочетании с гибкими рыночно-ориентированными ценовыми механизмами. Потребители стали покупать газ непосредственно у производителей, минуя посредников. Появление конкуренции в газовой промышленности изменило продолжительность контрактов на поставку газа и их содержание: в начале 90-х годов примерно 50% его продавалось по контрактам продолжительностью более одного года, 35% - по 30-дневным контрактам, остальное - по среднесрочным (до одного года).

В отличие от более радикальных новшеств в США на газовом рынке той или иной европейской страны одна государственная газовая компания отвечает за все операции в газовом секторе или имеются доминирующая газовая компания (в Германии - две) и несколько газораспределительных. Разные подходы в США и Европе во многом были предопределены тем, что на американском газовом рынке насчитывалось 8-10 тыс. субъектов, а на европейском - лишь несколько сотен.

По мнению авторов «Основных положений», механизм «конкуренция газовиков - низкие тарифы - снижение издержек предприятий - подъем экономики» обеспечит подъем промышленности. Подобная схема заложена также в реформирование РАО «ЕЭС России» и МПС. Однако у нее есть уязвимые стороны.

Поскольку в «Газпроме» не разделены монопольные и потенциально конкурентные виды деятельности, нет ясности в формировании затрат концерна по ним, невозможно должным образом их контролировать.

С 1 июля 1967 г. оптовые цены промышленности на газ стали устанавливать на уровне замыкающих затрат на единицу условного топлива в районе потребления. Вместе с тем они были дифференцированы внутри каждого топливопотребляющего района для перепродавцов (горгазов) и двух групп потребителей: первая - коммунально-бытовые, общественного питания и сельскохозяйственные предприятия, вторая - промышленные предприятия.

В газовой промышленности СССР оптовые цены ориентировались на худшие условия производства, т. е. на условия производства в угольной промышленности, где сохраняются наиболее высокие затраты на добычу и транспортировку угля по сравнению с затратами на добычу и транспортировку газа, мазута и нефти. Эти особенности позволяли изымать «газовую» ренту в госбюджет через включение рентных платежей в оптовые цены газодобывающих предприятий и налога с оборота, входившего в оптовые цены промышленности на газ.

Сегодня внутренние расчеты на базе единых отпускных цен в «Газпроме» построены во многом на тех же принципах. Концерн просто заменил собой органы государственного директивного планирования и управления. Единая отпускная цена газа устанавливается всем категориям потребителей по-прежнему на основе принципа рентабельного функционирования худшего производителя (в системе «Газпрома») и компенсации издержек транспортной системы. Изъятие и перераспределение «газовой» ренты происходит через транспортные тарифы, а не рентные платежи. Сверхприбыль поступает на счета концерна, минуя госбюджет.

При определении себестоимости добычи природного газа дочерние предприятия «Газпрома» учитывают только собственные затраты, без дотаций, полученных из стабилизационного фонда концерна. Это позволяет концерну удерживать оптовые (расчетные) цены газодобывающих предприятий на необоснованно низком уровне, что еще больше искажает финансовые показатели концерна.

Программа реформирования «Газпрома» предусматривает новый механизм ценообразования, согласованный с начислением и взиманием налогов, инвестиционной политикой концерна и величиной дивидендов. Цены добычи газа будут контролироваться в соответствии с антимонопольным законодательством, а отпускные формироваться так, чтобы:

«Газпром» мог покрывать текущие издержки и получать прибыль;

гибкие цены и обеспечение потребителям возможности выбора условий их газоснабжения повысили его надежность;

цены соответствовали равновесию спроса и предложения - не возникал дефицит или избыток газа на рынке.

Условия, приводящие к «естественному» монополизму, должны регулироваться государством, а прочие - рынком. Развитие конкурентной среды в добыче газа возможно лишь при условии, что есть месторождения, перспективные для освоения. Государство как собственник природных ресурсов могло бы целенаправленно формировать эту среду на основе фонда нераспределенных участков недр. Однако в России эти возможности во многом утрачены.

Указом Президента РФ «О неотложных мерах по освоению новых крупных газовых месторождений на полуострове Ямал, в Баренцевом море и на шельфе острова Сахалин» от 1 июня 1992 г. № 539 «Газпрому» были предоставлены права на разработку всех основных месторождений Надымского, Пуровского и Тазовского районов. Чем бы ни руководствовалось тогда правительство, подобное решение даже в перспективе не содействует развитию конкуренции в газовой отрасли. Сегодня «Газпром» имеет лицензии на разработку 92 газовых и газоконденсатных месторождений с промышленными запасами газа более 32 трлн куб. м, что равно около 66% всех запасов России и 23% мировых.

Некоторые специалисты считают, что для повышения эффективности необходимо:

добиться от «Газпрома» финансовой прозрачности и обоснованности ценовой и тарифной политики;

перейти на зональные цены по регионам и группам потребителей, а в конечном итоге - на контрактные цены;

отойти от принципа формирования цен на основе издержек худшего (замыкающего) производителя в рамках «Газпрома» в целом;

укрепить ядро концерна, состоящее из газодобывающих предприятий и магистральных газопроводов.

Реальные подвижки в реформировании «Газпрома» уже есть. Он сам ввел международную бухгалтерскую систему, так как старая советская система бухучета не позволяла отслеживать экономические показатели деятельности входящих в него организаций, к 2001 г. намерен перейти на современную автоматизированную систему управления корпоративными финансами. Концерн дает свободу своим непрофильным предприятиям - сельскохозяйственным и строительным, а газодобывающие и газотранспортные преобразует в дочерние акционерные общества.

Реформирование российских естественных монополий - одно из условий предоставления кредитов МВФ. Эксперты МВФ утверждают, что рекомендации этой организации не преследуют цель расчленить «Газпром» (отделение добычи газа от транспортировки входит в планы самого концерна), и указывают на настоятельную необходимость обеспечить прозрачность доходов концерна и его дочерних компаний и добиться уплаты всех положенных по закону налогов и рентных платежей.

Однако требование МВФ о допуске к российским газопроводам «третьих лиц» спорно. Нефтяники, добывающие газ, традиционно продают его «Газпрому». При незначительных объемах производства им не имеет смысла самостоятельно выходить на европейский рынок, а мелкие поставки там никого не интересуют. Нет и крупных независимых российских производителей, поскольку лицензии на освоение газоносных районов, как отмечалось, получил «Газпром».

Следовательно, свободный доступ к трубе нужен иностранным производителям. Самый крупный из них - Туркмения. Транзит туркменского газа через российскую территорию сейчас прекращен потому, что эту страну не устраивают выдвинутые «Газпромом» условия - продавать ему газ на границе с Россией по фиксированной цене 32 доллара за 1 тыс. куб. м или предоставлять банковские гарантии оплаты за транзит.

Но и «Газпром» не может мириться с тем, что Туркмения будет продавать с его помощью свой газ в Европе по демпинговым ценам и тем самым захватит «газпромовский» европейский рынок, завоеванный им с таким трудом. Допуск «третьих лиц» к российским газопроводам приведет к уменьшению доли российского газа на европейском (и, возможно, на внутреннем) рынке, падению мировых цен на газ, что больно ударит по российскому бюджету.

МВФ требует, чтобы «Газпрома» не поставлял газ неплательщикам и вносил налоги деньгами. Требование, казалось бы, справедливое. Но сегодня лишь 16% внутрироссийских поставок газа оплачиваются «живыми» деньгами. Отключить всех должников - значит оставить без тепла большинство предприятий и учреждений России, причемзначительная часть неплательщиков - бюджетные организации, не получившие запланированного финансирования.

«Газпром» предлагает разрешить проблему, проводя государственные закупки через него. Есть правительственные программы обеспечения военных и шахтеров жильем, под которые делаются госзаказы на строительство. Самому «Газпрому» во многих регионах (даже в Москве) за газ вместо денег предлагают квартиры. Если государство не в состоянии собрать налоги деньгами, то почему бы не разрешить «Газпрому» принимать квартиры для зачета своих налогов? Поскольку тарифы на продукцию естественной монополии и цену исполнения госзаказа определяет государство, лазеек для воровства не будет. Концерн предлагает сам выстроить цепочку исполнения госзаказа и прокредитовать газом всех ее участников.

Более того, чтобы разорвать порочный круг неплатежей, «Газпром» готов предоставить государству связанный кредит на закупку энергоносителей. Это позволит замкнуть платежи между концерном, бюджетом и бюджетополучателями в один контур. Схема кредитования выглядит так: «Газпром» кредитует Министерство финансов и эмитирует товарные газовые облигации (ТГО); Минфин на сумму кредита выкупает облигации у концерна и финансирует ими, а не деньгами, бюджетополучателей; затем «Газпром» поставляет за облигации газ, сам платит налоги деньгами и предъявляет ТГО Минфину для погашения займа.

Критики подобного рода «газовых взаимозачетов» указывают на то, что ТГО имеют черты валюты, которая будет обращаться параллельно рублю. Вместо укрепления рубля мы получим его ослабление. Кроме того, все возможные зачетные схемы исключают конкурсы (например, на квартиры для военных). Следовательно, цены госзаказов будут завышены, что еще больше увеличит дефицит бюджета.

Реформа железнодорожного транспорта

Особенности российского железнодорожного транспорта

Российский железнодорожный транспорт - исторически сложившаяся естественная монополия. Государственная собственность на него была подтверждена законом «О федеральном железнодорожном транспорте» от 25 августа 1995 г. Схема управления остается неизменной более века: Министерство путей сообщения (МПС) - железная дорога с входящими в ее состав отделениями и линейными предприятиями.

Железные дороги России занимают первое место в мире по протяженности электрифицированных магистралей и количеству электровозов, второе (после США) - по эксплуатационной длине, равной 125, 9 тыс. км, или 7% мировой сети, третье - по грузообороту (после Китая и США) и по числу пассажиров (после Японии и Индии). Доля железных дорог в суммарном грузообороте всех видов российского транспорта общего пользования составляет более 80% (в США - 50, в Западной Европе - 30), а в пассажирообороте - более 41%.

В МПС работают 1, 5 млн человек. В него входят 17 железных дорог, 94 предприятия по ремонту подвижного состава, производству машиностроительной продукции и иного профиля, отраслевой ремонтно-строительный комплекс с проектно-изыскательскими организациями, социальная сфера - предприятия торговли (4777) и общественного питания (1340), учреждения здравоохранения (медицинской помощью обеспечивается свыше 6 млн человек), просвещения, культуры и спорта, 10 вузов, около 600 школ и средних специальных учебных заведений.

В 1998 г. коммерческий грузооборот железнодорожного транспорта составил 1020 млрд т · км (92, 7% к уровню 1997 г.), объем погрузки - 834, 3 млн т (94, 2% к уровню 1997 г.). Подавляющая часть грузов перевозится общим для всех дорог парком вагонов и контейнеров, находящихся в собственности МПС, при этом возврат и распределение порожних вагонов регулируются централизованно, что позволяет снизить холостой пробег.

Износ основных производственных фондов на железных дорогах более 45%, свыше 20% тепловозов, около 30% электропоездов и почти половина дизельных поездов находятся за пределами установленного срока службы. Почти треть грузовых вагонов выпущена до 1973 г. и по прочности не удовлетворяет нормативам. Морально и физически устарели система связи и устройства электрификации, в тяжелом положении находятся путевое хозяйство и ремонтные предприятия. В результате кризиса замедляется оборот вагонов, закрываются или остаются без загрузки сотни станций и депо, свертывается движение на малодеятельных линиях и участках, 147 из них убыточны. Отрасль теряет высококвалифицированные кадры.

Выручка МПС превышает 100 млрд рублей в год. В бюджете министерства доходы от перевозок составляют 83%, от прочих услуг - 14, 7, дотации из федерального бюджета - 2, из региональных бюджетов - 0, 3%. На обеспечение функционирования железных дорог расходуется примерно половина бюджета, на расчеты с государством - 6, 4, с регионами - 7, 4, на капиталовложения - 9, 3%.

МПС производит перекрестное субсидирование убыточных пассажирских перевозок за счет грузовых. Дотации на это из федерального бюджета железнодорожный транспорт не получает, а во многих странах затраты на пассажирские перевозки, выполняемые даже частными фирмами, субсидируются государством.

Внутренние финансовые потоки в МПС организованы своеобразно. Грузоотправитель или пассажир платит деньги в кассу дороги по единому для всей страны тарифу. Однако эти деньги поступают не железной дороге, а в общий «котел» МПС. Министерство в свою очередь оплачивает железной дороге перевозки по условным расчетным ценам, которые индивидуальны для каждой дороги. МПС авансирует дороги, а окончательный расчет производит с ними в конце года.

Формально каждая железная дорога является государственным унитарным предприятием, т. е. организацией, цель которой в соответствии с Гражданским кодесом заключается в получении прибыли. Поэтому доходы железной дороги по определению должны быть сбалансированы. Но этого нет, так как из-за принятого порядка расчетов ее входные и выходные финансовые потоки не согласованы. Дорога сегодня, по сути, является не предприятием, а учреждением МПС.

Железные дороги включают в себя другие государственные унитарные предприятия - отделения железных дорог, в ряде случаев депо, станции, почти всегда вокзалы, ремонтные и обслуживающие предприятия. И у них баланс доходов и расходов не сходится, они тоже сидят на дотациях из общего «котла». Чтобы удержать этот конгломерат в руках, МПС использует скорее властные административные рычаги, чем экономические.

Экономическая эффективность использования финансовых ресурсов, качество решений напрямую зависят от наличия имущественной ответственности лиц, их принимающих. Но на железнодорожном транспорте решения о перераспределении финансовых потоков принимают чиновники МПС, которые не несут за них имущественной ответственности, поскольку гражданско-правовых отношений между министерством как органом власти и железными дорогами нет. Поэтому они не могут привлечь его к гражданской ответственности, например за отказ возместить деньги по доходным счетам дороги.

Такой дотационно-учрежденческий порядок финансирования предприятий системы МПС не стимулирует их руководителей к сокращению затрат. Главным для их благополучия является не качество управления и организации работ, а благосклонность начальства. Не заинтересованы они и в повышении эффективности инвестиций.

Аналитики обращают внимание на то, что российские железнодорожники почти не ограничены нормами законодательства и общими правилами. Министерство путей сообщения - это государство в государстве. Яркий пример - вскоре после финансового кризиса в августе 1998 г. министр путей сообщения отменил рублевые тарифы на экспортно-импортные перевозки и оставил только валютные. Государственный антимонопольный комитет подал на МПС в суд и выиграло дело, но руководство монополии попросту проигнорировало это решение суда.

Споры вокруг тарифов

Как и в других отраслях народного хозяйства, на российских железных дорогах по сравнению с зарубежными ниже производительность, раздуты штаты, больше ручного труда. Однако существенных усилий по рационализации производства в последние годы не видно. Вместо сокращения затрат МПС, пользуясь своим монопольным положением, в 1992-1995 гг. увеличивало тарифы на перевозки грузов намного быстрее, чем росли цены на промышленную продукцию (министерство всегда завышало тарифы на свои услуги, но в социалистической экономике на это была «узда» Госплана).

В результате резко вырос удельный вес транспортных издержек в структуре цен. Их доля теперь составляет большую часть в стоимости строительных материалов, руды, угля, продукции деревообрабатывающей промышленности, металлургии. Особенно больно бьют высокие тарифы по предприятиям Сибири и Дальнего Востока. В итоге разрываются связи между предприятиями в разных регионах и падает интенсивность товарообмена, усиливается изоляция удаленных районов. Единый национальный рынок начинает разделяться на множество локальных, с небольшим числом продавцов на каждом.

МПС пересматривает тарифы на грузовые перевозки, индексируя три их составляющие - затраты материально-технических ресурсов, оплату труда и планируемую прибыль. Но оплата труда индексируется в соответствии с отраслевым тарифным соглашением, что позволяет монополии повышать ее за счет потребителей, а не экономии. От размера оплаты труда зависят отчисления в социальные фонды, давая «основание» еще выше поднимать тарифы. Кроме того, на них влияет динамика цен на потребляемые ресурсы, особенно на электроэнергию, которая обходится железным дорогам в среднем на 37% дороже, чем промышленности. Выход МПС на ФОРЭМ позволил бы снизить затраты на электроэнергию и уменьшить грузовые тарифы, но железные дороги не проявляют в этом должной активности - их клиенты все оплатят.

Что касается прибыли, то притязания МПС ничем не ограничены - всегда есть возможность заложить в тарифы ее «нормативный» уровень. Не случайно при всех кризисных явлениях и непроизводительных затратах министерство получило в 1998 г. около 20 млрд рублей прибыли.

Постановлением правительства «О мерах по ограничению роста цен (тарифов) на продукцию (услуги) естественных монополий» от 12 февраля 1996 г. № 140 для ограничения тарифов был установлен понижающий коэффициент 0, 8 от прироста оптовых цен на промышленную продукцию. Это административное ограничение вряд ли защитит отечественную промышленность от удушения естественной транспортной монополией. Задержка с ее реформированием приведет к тому, что сначала погибнет промышленность, а затем и сами железные дороги.

С лета 1998 г. прошли три общероссийских тарифных съезда транспортников, участники которых потребовали от железнодорожников снизить тарифы. После первого съезда были снижены тарифы на перевозку угля и железной руды, после второго - леса.

МПС в условиях рынка

Ростки рыночных отношений на железнодорожном транспорте зародились еще в 1989 г., когда внешнеторговая фирма при МПС «Желдорэкспорт» создала и зарегистрировала в Швейцарии фрахтово-экспедиционное совместное предприятие «Трансрейл». Сейчас это холдинг, работающий с сотнями экспедиторов в Европе и СНГ и занимающий доминирующее положение в предоставлении посреднических услуг при перевозке российскими железными дорогами транзитных, экспортных и импортных грузов. Четверть акций «Трансрейла» принадлежит пулу российских железных дорог, четверть - «Желдоррасчету», остальные - западным инвесторам.

За 1995-1997 гг. валютные перечисления МПС в госбюджет увеличились почти в 50 раз, не менее трети прироста обеспечила компания «Трансрейл» и ее отделения в других странах. Однако огромные прибыли «Трансрейла» были связаны с предоставлением ей МПС особо благоприятного режима - скидки с тарифов, по официальным данным, достигали 30%, по неофициальным - 50%. Это дало повод для обвинений в причастности МПС к теневым финансовым потокам. Хотя с 1997 г. «Трансрейл» формально не получает льгот по сравнению с другими экспедиторами и фрахтовыми агентами, его монопольное положение не поколеблено.

Кроме «Трансрейла», на рынке внешних перевозок и транзита работают более 10 компаний («Петра», «Рубикон», «Транссибирский Экспресс-Сервис», «Си Лэнд» и др.), многие из которых образованы с участием крупных западных фирм-перевозчиков. Некоторые компании имеют собственный вагонный парк. Наиболее высока конкуренция в перевозках нефтепродуктов. Значительная часть цистерн находится в собственности частных компаний, наиболее крупные из них - «Нефтехимтранс» (20 тыс. цистерн), «Петросиб» (10 тыс.), «Башкнефтехимзаводы» (7 тыс.), «Русский мир» (4 тыс.).

Перевозчик - транспортная фирма (железнодорожная, автотранспортная, авиационная и др.), предоставляющая услуги по перевозке груза. Как правило, она является собственником или арендатором транспортных средств или контейнеров.

Фрахтовый агент - агент перевозчика, который за комиссионные со стороны перевозчика обеспечивает сбор клиентских заявок на перевозку груза (сбор фрахта). Обычно он взаимодействует не с клиентами, а с экспедиторами.

Экспедиторская фирма - посредник между перевозчиком груза и клиентом, который принимает заказ на перевозку, подбирает и согласовывает с клиентом вид транспорта и маршрут, заключает от его имени договор с перевозчиком, оформляет грузовые, страховочные и таможенные документы, принимает груз на склад (мелкие партии) или направляет подвижной состав перевозчика для погрузки к клиенту, оперативно взаимодействует с перевозчиком, таможней, портами и грузовыми терминалами, отслеживает информацию о продвижении груза, обеспечивает его сохранность в пути и передачу адресату.

Компании, владеющие объектами транспортной инфраструктуры - автомобильными и железными дорогами, системами связи и диспетчеризации, знаками судоходной обстановки на речных путях и морских фарватерах, портами, аэровокзалами и другими терминалами. Из-за «естественной» локально-монопольной природы этих объектов такие компании ограничены в свободе установления тарифов на свои услуги.

Увеличение числа и развитие коммерческих фирм (перевозчиков и экспедиторов) на железной дороге - одно из перспективных направлений развития внутриотраслевой конкуренции. Проблема в том, что МПС, владеющее и дорогой и собственным подвижным составом, диктует этим фирмам свои условия. Формально наблюдательный совет, сформированный МПС, регулирует размер тарифных скидок экспедиторам в зависимости от объемов грузоперевозок, уровня и сроков предоплаты, конкурентоспособности, участия в инвестиционных программах и т. п.

Однако реально льготы и режим благоприятствования экспедиторам и перевозчикам предоставляются исходя из личных взаимоотношений, нередко скрытых от глаз посторонних. Это позволяет «приближенным» к руководству железных дорог экспедиторским и перевозочным фирмам завышать цены на услуги, получать сверхприбыль и делиться ею с нужными людьми. Только жестким давлением монополиста можно объяснить тот факт, что за 1996/97 фрахтовый год экспедиторские фирмы предоставили МПС беспроцентные кредиты на сумму 25 млн долларов. Не случайно одним из главных требований тарифных съездов стало упорядочение правил предоставления МПС льгот клиентам, перевозчикам и экспедиторам.

МПС приспосабливается к рынку типичным для России способом: при монополии создается множество «дружеских» фирм, позволяющих направлять финансовые потоки в нужное руководителям железных дорог русло. Такая псевдорыночная трансформация не затрагивает главного - вся инфраструктура, локомотивный и основной вагонный парк, единая диспетчерская служба и финансово-распорядительная власть остаются в руках министерства. Структурная реформа железнодорожного транспорта, важнейшей целью которой должно стать снижение удельного веса издержек, связанных с железнодорожными перевозками, по-прежнему жизненно необходима для страны.

Зарубежный опыт

Анализ деятельности зарубежных железных дорог, давно интегрированных в рыночную экономику, дает довольно пеструю картину. В Европе и США они, как правило, теряют свою долю на транспортном рынке, за исключением пригородных и высокоскоростных пассажирских перевозок. Финансовая ситуация на европейских железных дорогах продолжает ухудшаться, инвестиции недостаточны, общее положение неустойчиво. Юго-Восточная Азия, особенно Индия и Китай, - немногие регионы, где железные дороги незаменимы для массовых перевозок пассажиров и грузов независимо от дальности. В Японии развитие скоростных пассажирских перевозок замедлилось, но их объем на короткие расстояния все еще растет, а диверсификация услуг железных дорог дает ощутимые финансовые результаты.

В США железные дороги с момента их сооружения частные, тарифы на их услуги регулируются межштатными комиссиями. Дороги выполняют в основном грузовые перевозки, так как пассажирские нерентабельны. Занимающаяся ими корпорация «Aмтрак» получает дотации от государства.

Правительство укрупняет американские железные дороги для усиления их позиций в конкурентной борьбе с другими видами транспорта. Закрываются нерентабельные линии, компьютерная техника позволяет централизовать управление, эффективнее использовать подвижной состав. Концентрация затрагивает все уровни - от мелких предприятий до магистралей-гигантов протяженностью 50 тыс. км и более. Согласно прогнозам, в конце столетия основной объем перевозок на дальние расстояния будет приходиться не более чем на восемь гигантов. Американские специалисты считают нецелесообразным деление единой железной дороги на компании по перевозкам и управлению инфраструктурой, поскольку связь между этими видами деятельности исключительно тесная. Снижение издержек и улучшение обслуживания грузоотправителей на железных дорогах США вызваны прежде всего конкуренцией с автомобильным транспортом.

В Европе реформирование железнодорожного транспорта направлено, с одной стороны, на изменение правового статуса железнодорожных компаний, которые ранее были государственными и некоммерческими, с другой - на создание коммерческих фирм для пассажирских и грузовых перевозок. При этом Германия, Франция Испания и Голландия сохраняют единство перевозок и инфраструктуры, а Швеция и Финляндия разделили их.

Таким образом, зарубежный опыт не подтверждает безусловное преимущество разделения железных дорог на разные компании по видам деятельности. Отсутствует и общепризнанная модель управления. Каждое государство находит свое решение в зависимости от технического и экономического развития, национальных традиций.

Концепции реформирования железнодорожного транспорта

Чем больше монопольный сектор на железных дорогах, тем труднее контролировать его затраты и исчислять обоснованные тарифы. Поскольку вряд ли кто-нибудь может оценить реальность издержек всех железных дорог, установление обоснованных тарифов - проблема трудноразрешимая. А без этого невозможны экономически стимулы к сокращению затрат. Поэтому в центре споров относительно путей реформирования МПС стоит вопрос - чем занят субъект монополии? От ответа на него зависит, что оставлять в ведении монополиста и регулировать решениями антимонопольного ведомства, а что отпустить в рынок.

Руководители Министерства путей сообщения считают, что субъект естественной монополии везет единицу груза - контейнер, тонну, мешок. Следовательно, к монопольному сектору следует отнести практически всю инфрастуктуру - путь и путевое хозяйство, системы и устройства электроснабжения, сигнализации и связи, станции, пункты технического обслуживания подвижного состава, локомотивное хозяйство, информационные и диспетчерские системы, но главное - основной парк железнодорожных вагонов.

Их оппоненты из правительственной Комиссии по реформированию естественных монополий полагают, что железная дорога как субъект естественной монополии должна предоставлять услугу по перемещению подвижного состава (транспортировке), а на рынке должны конкурировать перевозчики, владеющие вагонным парком. Их дело - работать с грузовладельцами, предоставлять им вагоны, платформы, контейнеры, доставлять груз «от двери к двери» и при этом нести ответственность за свою работу по гражданскому праву. Эти эксперты считают целесообразным вывести из МПС предприятия, не относящиеся непосредственно к транспортировке (вагоностроительные, вагоноремонтные и др.), поставить их в условия конкуренции.

Интересно, что те и другие не спорят по поводу специализированных вагонов и цистерн - ими уже владеют нефтяные компании, угольные разрезы или специализированные перевозчики. Нет споров и по поводу пассажирских перевозок - все признают, что могут существовать независимые пассажирские компании, владеющие своими фирменными поездами и конкурирующие за пассажиров. Подняв тарифы на первый класс и люкс можно решить проблему убыточности пассажирских перевозок. Есть согласие и по поводу пригородных поездов - ими должны заниматься отдельные региональные компании со своим подвижным составом, дотируемые из региональных бюджетов.

В январе 1998 г. правительство одобрило «Концепцию структурной реформы федерального железнодорожного транспорта», которая определила неспешные преобразования, страхующие от возможных негативных последствий реформы. Железные дороги остаются государственными, их объединяет МПС, за которым сохраняются функции государственного управления и хозяйствования.

Предполагается, что реформа будет проходить в три этапа. При этом на каждом из них должны сохраняться неизменными элементы системы, не затрагиваемые «этапными» преобразованиями, чтобы в ходе реформы можно было обеспечить управляемость отрасли, безопасность и бесперебойность перевозок.

Первый этап (два-три года) - создание грузовых и пассажирских компаний. Реально это означает, что в системе МПС будут заложены основы внутренней конкуренции на локальных участках, где есть два или более равнозначных хода, например «Стрела» и ЭР-200 на линии Москва - СанктПетербург.

Второй этап (четыре-пять лет) - отработка взаимоотношений между созданными компаниями, МПС и пользователями услуг.

Третий этап (временные рамки не определены) - разделение инфраструктуры на ремонтный и эксплуатационный сегменты, рассмотрение возможности акционирования и приватизации грузовых и пассажирских компаний.

Концепция не отвечает на вопрос, как собираются реформировать МПС, а лишь информирует о том, какие решения нужно принять на каждом этапе. В ней предполагается еще только оценить целесообразность создания Центральной железнодорожной компании по организации хозяйственной деятельности железных дорог, затем - целесообразность создания компаний, имеющих свой парк вагонов, в дальнейшем - целесообразность приватизации отдельных предприятий и т. д. Получается - от того, кто конкретно возглавит реформу, зависит, какой она будет на деле.

Тем не менее из высказываний руководителей МПС видно, что по крайней мере в ближайшие годы за ним намерены сохранить функции как органа государственного управления, так и хозяйствующего субъекта. В МПС остаются 27 заводов, которые имеют общеотраслевое значение и являются монополистами в сфере своей деятельности, а также строительные организации, специализирующиеся на развитии, реконструкции и капитальном ремонте железнодорожного полотна, мостов, тоннелей, контактной сети, тяговых подстанций, систем связи, зданий и сооружений локомотивного, вагонного, грузового хозяйства.

Из системы МПС выводятся лишь непрофильные и вспомогательные производства, которые затем будут акционироваться. Признана необходимость создать условия для демонополизации отдельных сфер деятельности железнодорожного транспорта и развития конкуренции, доступности инфраструктуры железных дорог для пользователей различных форм собственности. Руководители МПС полагают, что приватизировать можно только малодеятельные участки, непрофильные предприятия, однако министерство должно сохранить рычаги воздействия на них, чтобы не подорвать его основное производство.

Малодеятельные и неперспективные линии решено передавать в пользование или продавать заинтересованным административным образованиям (предприятиям) либо закрывать по согласованию с региональными властями. Будут стимулироваться создание независимых операторов, имеющих собственный подвижной состав и доступ к инфраструктуре, а также переход на самостоятельный баланс подразделений, выполняющих пассажирские и пригородные перевозки.

Что касается социальной сферы, то предлагается отпустить «на волю» предприятия и подразделения сельского хозяйства, торговли и общественного питания (кроме закрытой сети с базовыми предприятиями). Большая часть жилья (на обжитых территориях) будет передана в муниципальную собственность.

МПС обещает обеспечить прозрачность финансовых потоков, для чего все компании в министерстве переведут на собственный баланс и отчетность с разделением по видам деятельности. В монопольном секторе останется государственное регулирование тарифов (без учета затрат на содержание вагонного парка), в конкурентном намечается их поэтапная либерализация по мере развития рынка транспортных услуг. Сохранится перекрестное субсидирование пассажирских перевозок за счет грузовых - к грузовому тарифу будет введена специальная надбавка, так называемый пассажирский сбор. Убытки от перевозок пассажиров в пригородном сообщении предполагается компенсировать за счет местных бюджетов.

Критика Концепции

«Концепцию структурной реформы федерального железнодорожного транспорта» критикуют, с одной стороны, за непомерный радикализм, с другой - за его отсутствие.

Некоторые специалисты МПС не видят необходимости в реформе, потому что она может развалить железнодорожный транспорт. Несмотря на кризис в экономике, финансовое положение российских железных дорог лучше, чем западноевропейских. Так, на стальных магистралях ФРГ дефицит по основной деятельности (относительно общих расходов) составляет примерно 56%, Франции - 50%, выше и удельная величина тарифа на грузовые перевозки.

Намеченное создание перевозочных компаний не приведет к улучшению работы, снижению тарифов и внутриотраслевой конкуренции, возможности которой внутри железнодорожного транспорта ничтожны. Конкуренция же между разными видами транспорта существует давно. Но и разным видам транспорта выгоднее не соперничать между собой, а, создав единую технологическую цепочку, предоставить пользователям качественно новый вид услуг и по более низкой цене.

Эти специалисты полагают, что раздел вагонного парка между транспортными компаниями увеличит порожний пробег, в результате годовые расходы на перевозку грузов возрастут, через тарифы эти затраты лягут на клиентов. Иллюзорны также надежды на то, что создание компаний-вагоновладельцев приведет к конкуренции между ними: специализирующиеся на перевозке, скажем, леса не могут конкурировать с теми, кто перевозит уголь. Не будут конкурировать и компании с различной географией транспортных потоков.

Но даже те из них, которые везут одинаковый груз по одному и тому же маршруту, не будут иметь возможности заметно влиять на сроки доставки, а также на снижение общих тарифов, ибо доля «вагонной» составляющей в себестоимости перевозок невелика - лишь11%. Остальные затраты приходятся на другие службы и хозяйства.

Что же касается требований широкого доступа пользователей к инфраструктуре, то уже сегодня тысячи грузовладельцев (отечественных и зарубежных) через многочисленные транспортно-экспедиционные предприятия различных форм собственности имеют выход на железные дороги. Не снизит транспортных издержек и создание обособленных компаний по перевозкам пассажиров. Несколько ослабив тарифную нагрузку на грузовладельцев, эта новация переложит ее на федеральный и местный бюджеты.

Начавшийся вывод из системы МПС заводов, полагают эти специалисты, лишь ухудшит состояние локомотивного и вагонного парка. Они возражают также против акционирования и приватизации любых предприятий министерства, разделения его государственных и хозяйственных функций, создания государственной Центральной железнодорожной компании. По их мнению, только единый орган, наделенный теми и другими функциями, способен эффективно руководить российским железнодорожным транспортом.

Эти критики стоят на традиционных технократических позициях, полагая, что основным резервом снижения транспортных затрат должны быть внедрение современных технологий, снижение цен на энергоресурсы, возрождение промышленного производства и наращивание объемов перевозок. Коль скоро железная дорога осталась единственной транспортной отраслью, работающей четко и бесперебойно, вычленение отдельных элементов из системы не только не создаст внутриотраслевой конкуренции, но может разрушить весь механизм.

Эксперты правительственной Комиссии по реформированию естественных монополий, напротив, убеждены, что предложенная министерством программа, когда и дорога и основной вагонный парк остаются в руках монополии, не приведет к созданию конкурентного рынка. По их мнению, нежелание министерства проводить радикальные структурные преобразования вызваны опасениями, что оно может утратить финансовый и административный контроль над отраслью, которая до сих пор пытается внедрить «новшество» периода косыгинских экономических реформ - хозрасчет. Но дело даже не этом отставании от жизни, а в нарастающем несоответствии организации железнодорожного транспорта и задач экономического роста в стране.

По мнению этих экспертов, суть реформы железнодорожного транспорта должна заключаться в немедленном разделении властных и хозяйственных функций МПС. Порядка с финансовыми потоками удастся добиться только в случае, если властные полномочия министерства не будут «подпоркой» хозяйства. Хозяйствующий субъект не должен быть органом государственной власти.

Уместно создать региональные транспортные компании в географических рамках нынешних железных дорог и передать на баланс компаний основной вагонный парк. Но инфраструктуру МПС, находящуюся на балансе отдельных дорог, следует отдать Центральной железнодорожной компании, которая будет хозяйствующим субъектом.

При этом ныне принятую технологию надо перестроить, создав службу мониторинга вагонного парка, которая стала бы отслеживать, где находится вагон, принадлежащий данной компании, приписанный к такой-то станции или депо. Ведь его с определенной периодичностью надо возвращать для профилактического ремонта. Мониторинг нужен и для заключения сделок по аренде вагонов между транспортными компаниями и грузоотправителями.

Все предприятия, ныне входящие в систему МПС, но не относящиеся непосредственно к транспортировке подвижного состава, необходимо сделать самостоятельными и приватизировать. Только в этом случае они будут конкурировать, снижать затраты и повышать качество продукции и услуг. Не нужны дорогам и те организации, которые не имеют иных средств, кроме ресурсов МПС. Они созданы, чтобы дополнительно брать деньги за то, что делают сами железнодорожники, но эти средства до железных дорог не доходят.

Таким образом, мнения по существу намеченного реформирования железнодорожного транспорта и других естественных монополий противоположны. Как в действительности будут развиваться реформы, покажет время.

Описание предмета: «Экономическая теория»

Существуют различные определения экономической теории: 1. Экономическая теория есть наука о видах деятельности, связанных с обменом и денежными сделками между людьми.

2. Экономическая теория есть наука об использовании людьми редких или ограниченных производительных ресурсов (земля, труд, товары производственного назначения, например машины, и технические знания) для производства различных товаров (таких как пшеница, говядина, пальто, концерты, дороги и яхты) и распределения их между членами общества в целях потребления.

3. Экономическая теория есть наука о повседневной деловой жизнедеятельности людей, извлечения ими средств к существованию и использовании этих средств.

4. Экономическая теория есть наука о том, как человечество справляется со своими задачами в области потребления и производства.

5. Экономическая теория есть наука о богатстве.

В современном обществе экономическая теория понимается как наука о том, какие из редких производительных ресурсов люди и общество с течением времени, с помощью денег или без их участия, избирают для производства различных товаров и распределения их в целях потребления в настоящем и будущем между различными людьми и группами общества.

Курс Общей Экономической Теории включает в себя изучение экономических категорий и явлений, присущих общественному производству независимо от общественно экономической формации, а также изучает эти экономические закономерности человеческого общества и общественного производства в общечеловеческом плане.

Человечество проявляло всегда большой интерес основам управления экономическими процессами. Многие важные экономические процессы рассматривались учеными древнего мира: Платоном, Аристотелем и т.д. Однако эти исследования формировались как отдельные элементы экономических знаний в рамках единой, еще не расчлененной науки. Значительно позже произошел процесс расчленения науки и возникла политическая экономия. Причем она возникла в период зарождения капиталистического способа производства и представляла собой науку для удовлетворения потребностей теории процесса победа капитализма над феодализмом.

Предметом общей экономической теории являются экономические отношения (производственные отношения) возникающие между людьми в процессе производства, распределения, обмена и потребления, независимо от экономической формации общества.

Внимание!

Банк рефератов, курсовых и дипломных работ содержит тексты, предназначенные только для ознакомления. Если Вы хотите каким-либо образом использовать указанные материалы, Вам следует обратиться к автору работы. Администрация сайта комментариев к работам, размещенным в банке рефератов, и разрешения на использование текстов целиком или каких-либо их частей не дает.

Мы не являемся авторами данных текстов, не пользуемся ими в своей деятельности и не продаем данные материалы за деньги. Мы принимаем претензии от авторов, чьи работы были добавлены в наш банк рефератов посетителями сайта без указания авторства текстов, и удаляем данные материалы по первому требованию.